Сочинения в трех томах. Том 3

Утром следующего дня наш герой сошел с «Беспечной» на берег, позавтракал в ресторанчике на Монмартре, потом двинулся по крутой извилистой улочке. Он быстро нашел домик, отгороженный от улицы высокой стеной. План у него уже созрел. Прогуливаясь туда-сюда с видом человека, назначившего в этом месте свидание, он улучил момент, когда дворник вышел подмести тротуар. Никем не замеченный, проскользнул черным ходом на верхний этаж, взломал дверь одной из пустующих квартир этого меблированного дома и спрыгнул на крышу соседнего здания. Рядом с собой он увидел распахнутое слуховое окно. Через него Рауль попал на чердак, заваленный всяческим хламом. Отсюда его путь вел к лестничной клетке верхнего этажа. Снизу слышались женские голоса. Вскоре Рауль разобрался, что девица из варьете в данный момент завтракает в будуаре, а ее служанка прибирает в столовой и в туалетной комнате.

— Какой порядок! — воскликнула Брижит Русслен, окидывая взглядом комнаты. — Голубушка Валентина, ты просто чудо! Сегодня я не иду на репетицию, буду валяться в постели до самого вечера.

Такая перспектива несколько смутила Рауля, он-то рассчитывал в отсутствии хозяйки хорошенько осмотреть всю квартиру. Все же он остался в надежде на счастливый случай.

Прошло несколько минут. Брижит успела спеть вполголоса арию из спектакля, как вдруг зазвенел колокольчик на первом этаже у входной двери.

— Странно, сегодня я никого не жду, — сказала Брижит. — Посмотри, Валентина, кто там.

Служанка спустилась, а вернувшись, сообщила:

— Это из театра. Секретарь директора с запиской.

Актриса вскрыла конверт и стала читать вслух: «Моя милая Русслен, передайте, пожалуйста, моему секретарю ленту с драгоценными камнями, которую вы надеваете в спектаклях. Мне необходимо срочно снять с нее копию. Ее вернут вам сегодня вечером в театре».

Услышав это, Рауль вздрогнул: «Вот это новость! Значит, и директор театра охотится за тем же? Но подчинится ли ему Брижит Русслен?»

— Передайте, что я не могу выполнить эту просьбу, — сказала девушка.

— Директор будет очень недоволен, — возразила служанка.

— Что поделаешь, я уже обещала продать камешки, мне за них дали очень хорошую цену.

— Так и ответить посыльному?

— Погоди, я сейчас напишу директору…

Через минуту Брижит передала служанке запечатанный конверт.

— Ты знаешь этого секретаря? Видела его в театре?

— Нет, это новенький.

— Пусть скажет директору, что я страшно огорчена и вечером объясню ему все подробно.

Валентина вышла. Брижит села за фортепьяно, за звуками экзерсисов она не слышала шум у входной двери. Не слышал его и Рауль. Он был в некоторой растерянности. Неизвестный новый секретарь, требование передать драгоценности — все это было подозрительным, слишком смахивало на какую-то западню…

Дверь в комнату Брижит вновь открылась, портьеры раздвинулись, чья-то тень двинулась от порога. Вернулась Валентина? Но тут фортепьянный пассаж вдруг оборвался на середине, круглый табурет, на котором сидела певица, упал, и Брижит с явной тревогой спросила:

— Кто вы? Новый секретарь директора? Но что вы здесь делаете, сударь?

— Господин директор приказал мне во что бы то ни стало доставить ему безделушку, — произнес мужской голос. — Я вынужден настаивать.

— Но я ответила ему, — бормотала Брижит уже с нескрываемым страхом. — Горничная передала вам записку. Где она? Валентина!

До Рауля донеслись грохот падающих стульев, шум борьбы, крики о помощи.

Очевидно, Брижит Русслен угрожала смертельная опасность. В мгновение ока Рауль скатился по лестнице, выбил одну дверь, распахнул другую, третью…

Вот что он увидел в будуаре: склонившись над распростертой на полу девушкой, какой-то дюжий мужчина душил ее. Бедняжка хрипела, и этот страшный звук смешивался с ругательствами громилы:

— Да замолчишь ли ты наконец, черт побери? Ну, мерзкая тварь, ты по-прежнему отказываешься отдать камешки? Пеняй на себя!

Яростное нападение Рауля заставило негодяя отпустить свою жертву. Они покатились по полу прямо к камину, Рауль сильно ударился головой о край решетки. Противник был гораздо тяжелее его, так что исход поединка между худощавым юношей и матерым головорезом, казалось, был ясен. И действительно, через долю секунды один из них лежал поверженный, издавая глухие стоны, а другой поднялся. И это был Рауль.

— Отличный удар, сударь, не так ли? — с усмешкой спросил он. — Его передал вам в привет мой покойный отец Теофраст Люпен. Полагаю, минуту-другую вы полежите очень тихо, а очнувшись, почувствуете себя совершенно другим человеком.

Он перенес на руках молодую актрису и уложил ее в постель. Синяки и царапины, полученные ею, как он убедился, были не опасны, и пострадавшая дышала уже свободно. Однако она дрожала всем телом, и взгляд ее, застывший на Рауле, был совсем безумным.

— Вам не больно? — участливо спросил Рауль. — Ну, ничего, все быстро пройдет. Главное, не бойтесь, он вам больше не угрожает.

Стремительным движением он сорвал гардину и шнурком от нее связал неподвижные кулаки нападавшего. Повернув бандита лицом к свету, Рауль не смог сдержать восклицания: перед ним был Леонар!