И слишком поздно для звонка Тане. Она сочиняла его жизнь и оказала ему незаслуженную милость – поставила в конце многоточие. Сделала щедрый подарок, а он не смог его принять. Он слепил три точки в один комок, в жирный и окончательный сгусток одиночества.
Почему-то иногда говорят: «Перезвоните позже». И никогда не говорят: «Перезвоните раньше». Хотя это важнее.
Лукич задумчиво ел оливье, когда телефон ожил.
Игрушки на елке от любопытства напряглись, они любили подслушивать.
– Да, слушаю… И я вас поздравляю, Валерия Геопольдовна, искренне поздравляю… Будем стараться… И вам всего самого хорошего в новом году… Как вы?.. Даже так? Ушли на пенсию? Поверить не могу. Как же вы решились? На кого ж вы свой театр оставили? Кажется, не родился еще такой достойный…
Дальше игрушки с удивлением увидели, что их хозяин, глупо улыбаясь, опустил трубку к самому оливье. Оттуда раздавался голос какой-то женщины, но Игорь Лукич ее не слушал. Он смотрел на елку и почему-то моргал часто-часто. И улыбался, как ребенок, для которого Дед Мороз исполнил самое заветное желание.