Socium. Tipping point

Татьяна Майстери Socium. Tipping point

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ru/photos/портрет-рекламировать-814633/

Бывшие тоже плачут

Доверие – что это вообще? Нужно ли его развивать в себе, если ты не доверяешь никому абсолютно… Ведь чем больше мы доверяем, тем больше разочаровываемся. Выхода есть лишь два: доверять всем или не верить никому. В первом случаем мы будем не одиноки, но изранены вечными плевками в душу. А во втором мы будем одиноки, но защищены от внешнего мира. Какой выбор сделаешь ты?

1984 г., апрель.

В школьном туалете пахло сигаретным дымом, смешанным с потом и сладкими цветочными духами. Серые бетонные стены были исписаны матерными словами и признаниями в любви, двери кабинок либо отсутствовали, либо еле-еле держались и вот-вот бы соскочили с петель. Девушка была спокойна, она не рыдала, не злилась и даже не грустила. Слёзы давно кончились, а выражать какие-то эмоции уже не было сил. Её некогда счастливо блестящие карие глаза теперь были тёмными и пустыми, а пухлые губы изогнулись в вымученной полуулыбке. Каштановые пышные волосы то и дело лезли в лицо, и Мэдди постоянно приходилось их поправлять. На вид она напоминала ребёнка: большие грустные глаза, круглое личико с округлыми щеками, пухлые губы и прямой нос с еле заметной горбинкой. А ведь Арон так долго ухаживал за ней! Она не могла ему не понравиться, ведь была самой симпатичной чирлидершей из всех! В душе она понимала, что дело не в ней, ведь сердцу не прикажешь. Но что же ей теперь было делать с любовью?

– Так он оказался одним из «этих»? – спросила подруга Мэдди, черноглазая брюнетка, немного полная, но всё же очень красивая.

Никто не хотел произносить название «этих», ведь оно словно жалило Мэдди в самое сердце. Да и, произнося его, ты словно становился грешником, осквернившим самого Бога. В стенах этой школы произносить подобное строго настрого запрещалось, ведь команда футболистов никого не щадила…

– Да, он мне честно признался. Я понимаю, что я не виновата, но как-то…обидно.

– А как он это понял? Может, он встретил кого-нибудь? – подруга нахмурила брови, будто обсуждение его нового парня было делом неимоверно важным.

– Не знаю, может быть. Об этом он мне не говорил. Я не хочу больше говорить о нём.

Между девушками повисла угнетающая тишина. В этот момент в помещение вошла незнакомка. Мэдди и её подруга решили, что не могут больше здесь оставаться и секретничать, а потому они ушли.

Элайя накинул свою любимую и единственную джинсовую куртку, схватил скейтборд и собирался уходить. Мама в этот момент что-то готовила на кухне, разговаривая с его маленькой сестрой. Из прихожей он крикнул, что уходит, затем выбежал из квартиры.

На улице стояла тёплая весенняя погода, которую не нарушал даже лёгкий ветер. Эл поставил скейтборд на асфальт и помчал вперёд по улице, щурясь от солнца, уже уходящего за горизонт. Несясь мимо разноцветных витрин и разнообразных прохожих, Элайя вспомнил, как они с Ароном встретились сегодня в школьном коридоре.

Не сговариваясь, парни подошли к своим шкафчикам и уставились друг на друга так, будто видели впервые. Арон заозирался по сторонам, а затем, – убедившись, что они находятся в коридоре почти одни, – улыбнулся и подмигнул Элайя. Тот лишь робко улыбнулся. А затем из туалета напротив вышли девчонки, среди которых Эл узнал Мэдди. Она выглядела равнодушной и спокойной, из чего парень сделал вывод, что она не так уж и переживает из-за расставания. Арон тоже посмотрел в их сторону. Мэдди заметила его взгляд и намеренно отвернулась. Футболист проводил Мэдди взглядом, а затем хотел вернуться к «переглядываниям» с Элайя, но в этот момент его окружили девушки из команды чирлидинга. В коротких мини-юбках и топиках они все смотрелись эффектно, но при этом не отличались особенной индивидуальностью: у всех прекрасные фигуры, пышные и роскошные волосы, миловидные и симпатичные лица. Но были ли хоть у одной из них интересные мысли?

После занятий Эл нашёл в своём шкафчике очередную записку от Арона. Парни привыкли так общаться в школе, в этом был своеобразный интерес и азарт.

«Встретимся в баре в восемь, курильщик *сердце*»