SOD. Проект Фрактал

– Немного, и не всегда, – признался Ит. – Но тут и читать ничего не нужно. Мы – это всё-таки не они, и не уверен, что это вообще правомерно в принципе…

– А какая разница? – она нервно усмехнулась. – Я же всё равно умру, Ит. Очень скоро, ты же сам знаешь. Так почему… почему – нет? Почему неправомерно? Что это может изменить?

– Это может окончательно сбить геронто, – Ит растерялся. – И ты…

– И что? Умру раньше? Ит, я уже умерла, тогда, когда они исчезли! Не надо было меня спасать… им, тогда… и вам, сейчас… не надо… вы сегодня всё правильно говорили, но что вся эта правильность, когда… я не хочу, как правильно! Ну можно же хотя бы попробовать?

Ит пристально смотрел на неё. В последние дни она всё больше и больше уходила под влияние геронто, и сейчас рядом с ним стояла женщина максимум лет тридцати, а то меньше. Блестящие, молодые, яркие карие глаза, светлая, почти не знавшая солнца кожа, короткие, едва до плеч, темные волосы; нет, Эри вовсе не была красавицей, но в этот момент Ит ощутил то, что уже не в силах бороться с тем, с чем он старался бороться последние полторы недели. В ней было что-то такое, что притягивало их, как магнит притягивает железо. И его, и Скрипача. Нечто абсолютно иррациональное, не поддающееся логике и правилам. А еще он понял, что сейчас, тут, в этой комнате, перестали почему-то действовать все запреты и ограничения; и даже совесть куда-то подевалась, даже мысли про эту самую совесть.

Невозможно…

– Что же ты со мной делаешь, – прошептал Ит.

– Ничего, – шепнула она в ответ.

– Да как же, – криво усмехнулся Ит. – Я не монах-бенедиктинец. Вот только не говори про благотворительность! Это уже не я, это ты…

– Ит, но… я не умею, – кажется, она сама ужаснулась собственной смелости. – Совсем не умею.

– И боишься, – кивнул Ит.

– И боюсь, – согласилась она.

– Тогда у меня будет предложение. Давай просто поваляемся рядом, и поговорим. Даже раздеваться не будем, хорошо?

Эри с явным облегчением кивнула.

– Но может быть, всё-таки… – робко начала она, но Ит тут же ее перебил.

– Только если ты сама решишь, что хочешь этого.

– Я хочу, но мне страшно.

– Вот поэтому давай сделаем так, как я сказал.

***

– Всегда тепло? – переспросила она.

– Почти. Зимой прохладно, – Ит лежал рядом с Эри, и тихонько гладил ее по волосам. – Плюс пять, ну, десять. Днем. И дожди. Зимой много дождей.

– А снег?

– Очень редко бывает. Терра-ноль, она вообще теплая планета. И добрая… то есть была добрая, – поправился он. – Сейчас не очень.

– Почему?

– Потому что там идет несколько войн. Ну, так получилось, долго рассказывать… мы работали последние полтора десятка лет в миссиях, врачами. От конклава-наблюдателя. Зарабатывали на приданое дочкам.

– Заработали? – Эри чуть-чуть придвинулась к нему.

– А как же, – улыбнулся Ит темноте. – Обязательно. Они сейчас в университете учатся, межмировом. То есть уже доучиваются… Они взрослые, у них теперь своя жизнь.

Лежать вот так, в одежде, на узкой кровати, было странно и непривычно, но в то же время почему-то бесконечно уютно. За окном, задернутым старой шторой, сейчас шел снег, и поднялся ночной ветер – было слышно, как он бросает в стекло пригоршни сухих колких снежинок. Мороз. Сильный мороз, градусов тридцать, не меньше – и снегопад. Что же случилось с погодой на Соде?.. Сошла с ума? Ну никакой логики. Впрочем, сейчас без разницы.

– А ты их любишь?

– Конечно.

– А жену?

– Ты уже спрашивала, – напомнил Ит. – Да. Но иначе, не так, как в первые годы.

– А в чем разница? – требовательно спросила Эри.

– Не знаю, зачем тебе это, но если ты просишь, попробую объяснить, – Ит повернулся на бок, чтобы лучше видеть ее лицо. – Люди и не люди, они врастают друг в друга, понимаешь? Врастают, как дерево в скалу, пускают корни, становятся одним целым. Любит ли дерево скалу? А скала дерево? Очень часто они уже не могут друг без друга, дерево держит рассыпающуюся скалу корнями, а скала не дает дереву упасть в пропасть. Любовь ли это? Как ты думаешь?

– Я не знаю, – прошептала Эри.

– И никто не знает, – отозвался Ит. – Если ты имеешь в виду внешние проявления любви, такие, как поцелуи, секс, или что-то в этом роде, то это всё, конечно, есть. Обязательно. Не очень часто, потому что мы много работаем, но есть.

– Понимаю… – Эри задумалась. – Может быть, не совсем правильно понимаю, но… остроты нет, ведь так? Знаешь, вот сейчас… просто потому, что ты рядом, у меня ощущение… словно я босая стою на снегу. Ит, я неправильно, наверное, говорю…

– Правильно, – кивнул Ит. – Ты всё правильно говоришь, но пойми, это закономерно. Это у всех происходит, исключений нет. Это время.

«А вот на счет босиком на снегу, это она права, – подумалось ему. – Не только босиком. Еще и без одежды. Совсем. И на ветру».

– То есть если бы они… они остались со мной, это тоже потом получилось бы так же, как у вас в семье, да? Или нет?

– У нас в семье всё несколько иначе, – обтекаемо ответил Ит. – Я бы не сказал, что ощущение остроты мы совсем потеряли… просто испытываем его значительно реже, чем раньше.

– А я? – робко спросила Эри. – Что ты чувствуешь сейчас… ко мне?