Содержанка для босса

— Тимур, и я тебя люблю, — она смущенно отводит глаза. — А чего ты глазками хлопаешь? Я же не говорила тебе.

— Ах, черт! Я думал, это само собой разумеющееся. Но мне приятно слышать… Я хочу тебя съесть, кукла. Тебе… можно?

— Не знаю.

— Как это? Ты к врачу ходила?

— Я думала в Питере встать на учет по беременности, — грустно вздыхает Крис.

— Господи, как хорошо, что Марк все это затеял. Я никогда бы себе не простил, Крис… Больше никогда так не делай.

— А откуда Стрельбицкий знает обо всем?

— Уж он такой… Ему надо подрабатывать ясновидящим на полставки. Посоветую ему открыть салон черной магии. Ну… когда его новая директриса из журнала вышибет.

— Так что, Одинцов? На УЗИ? Или к тебе? Или в моим родителям? И твоим… Или не будем торопиться?

— Я безумно тебя хочу, но не меньше я хочу убедиться, что с малышом все в порядке, — отвечаю деловито, продолжая гладить волосы Крис.

— Я боялась, что ребенок будет тебе не нужен. Он ведь… Все так спонтанно получилось.

— Уже поздно гадать, что было бы. Едем, Крис. Надо у Лильки спросить, куда нам ехать? Или ты против?

— Совсем нет. Я ничего не смыслю в этом.

Мы выскальзываем в коридор, крепко обнимаясь. Направляемся к лифту. Проходим мимо кабинета главного, заслышав крики и плач. Похоже, ревет Лилька… Всеволод в отпуске, поэтому наш самый главный босс чаще появляется на работе.

— Тим, может, не будем вмешиваться? — шепчет Крис, прижимаясь ко мне.

— Где этот мерзавец! — доносится рев Виктора Васильевича из кабинета.

Дверь с треском распахивается. Красный от ярости Виктор Васильевич набрасывается на меня с кулаками.

— Ах ты же… Гуляка чертова! Заделал моей дочери ребенка и собрался жениться на другой?! Вон! Вон из журнала! С места редактора! Во-он! И прекращай свои отношения на стороне! Я не позволю, чтобы мой внук рос без отца.

Кристина непонимающе хлопает ресницами. Вжимает голову в плечи, не в силах пошевелиться. Ее губы мгновенно бледнеют…

— Погодите, Виктор Васильевич, выслушайте меня. Лиля, да скажи ты уже отцу правду!

Из дверей кабинетов выглядывают любопытные головы коллег. Однако, завидев босса в ярости, они тотчас прячутся обратно.

— Папочка, я все еще встречаюсь с Гошиком. У него своя музыкальная группа, он фронтмен. Не какой-то там… Уличный музыкант. Я от него беременна, не от Тимура. С Тимом мы даже за ручки ни разу не держались. Я все придумала, а он просто подыграл. Прости, папа…

Лилька скулит, как раненый котенок. На нее больно смотреть… Неужели, сердце старика не дрогнет? Сколько еще он будет ее тиранить? Выбирать женихов на свой вкус, указывать, как жить и работать? Мне плевать на должность редактора здесь — я работаю только из-за Лильки. Хотя нет, вру… Я влился в коллектив и работаю с удовольствием. Мне нравится здесь. Нравится читать романы, утверждать статьи. Но благополучие в семье Стрельбицких важнее моей должности…

— Виктор Васильевич, Гоша — хороший парень, честный, порядочный. Он очень любит вашу дочь. Вы можете вышвырнуть меня с работы, это ваше право — я не пропаду. Но сохраните отношения с дочкой, поймите вы ее, наконец. Она другая, не такая, как ваша покойная мать или бывшая жена… Другая.

— Много ты понимаешь, сопляк… — сипит Виктор Васильевич. — Ладно, Лилька. Надо было раньше, что ли, сказать. И Тимура заставила столько времени играть роль… Хорошие у тебя друзья. А Гошика своего, так и быть, позови на ужин. Дураки вы… Идиоты…

— Папулечка мой, роднулечка!

Лилька бросается в отцовские объятия, а мы потихоньку, бочком отходим к лифту. Кажется, я придумал, кому позвонить и попросить порекомендовать гинеколога.

— Мамуль, привет. Знаешь самого лучшего гинеколога в городе?

— Сыночка, что у тебя стряслось? Так я и знала, что какая-то свиристелка от тебя…

— Моя любимая ждет ребенка. Сейчас сделаем УЗИ, а потом приедем к вам.

— Можешь не приезжать, если она не Кристина. Тимур, скажи, не мучай маму!

— Она самая, мамуль. Моя Кристина.

Эпилог.

Кристина.

Наверное, в сексе по любви есть особое таинство. Ты словно наизнанку вывернут перед другим человеком — чувства, мысли, поступки. Все… Ты весь его, с потрохами. Ты — он сам… Границы стираются настолько, что становятся неразличимыми. Их больше нет… Нет недомолвок, сомнений, страхов.

— Кукла, я так боюсь… Тебе точно не больно?

Мы занимаемся любовью в самой скучной из существующих поз. Я глажу плечи своего мужчины, очерчиваю ногтями ребра, обхватываю крепкие ягодицы и шепчу на выдохе:

— Нет, мне хорошо. Очень хорошо. И я люблю тебя…

— Если будет девочка, я назову ее Дина. Хотя нет, идея говно. Дина у меня уже есть. Моя кукла Дина — только для меня, в моей постели. Для остальных ты Крис.

— Да, Одинцов. Идея говно еще и потому, что ты решил заговорить об этом сейчас, когда я… Ах…

— Девочка моя… Родная.

Я заглушаю крик, утыкаясь в плечо Тима. Не хочу, чтобы его родители нас услышали. Неприлично как-то… Только пришла в их дом, а уже так орет.

Тимур скатывается с меня, в очередной раз спрашивая о самочувствии. Все со мной нормально… И с малышом тоже.