Содержанки по своей воле не уходят

Хейзл стояла, внимательно слушая, широко раскрыв глаза.

— Ну что ж, — заявил Хобарт, — мы задержим Кэлуна в Лос-Анджелесе. Мы…

— Одну минутку, пожалуйста, — вмешался я, сделав шаг к телефону. Взяв телефонную трубку, я попросил дежурного портье:

— Будьте любезны сообщить мистеру Джэксону в комнате восемьсот тринадцать, что инспектор полиции находится в отеле и ждет его в комнате Эвелин Эллис, в номере семьсот пятьдесят один.

Я положил трубку и обратился к инспектору Хобарту:

— Давайте поспешим. У нас времени в обрез.

Он немного поколебался, но все же последовал за мной в коридор.

Мы помчались к лестнице и поднялись на этаж выше, к комнате восемьсот тринадцать.

Не успели мы подойти к двери комнаты, как она распахнулась и из комнаты вылетел Кэлун с чемоданом в руке. В его глазах отражался панический ужас.

— Привет, Кэлун, — окликнул я его, — помните меня? Я — Лэм. Поздоровайтесь с инспектором Хобартом.

Хобарт бросил быстрый взгляд на Кэлуна и вытащил из-за пояса наручники. Защелкнув их на запястьях Кэлуна, он повернулся ко мне и спросил:

— А теперь скажи, каким чертом ты смог узнать, что этот парень был здесь, в этом отеле, зарегистрировавшись под именем Джэксона?

— Инспектор, — ответил я, — вы только что пришли к одному из блестящих выводов, которые можно сделать, просматривая телевизионные программы. Любой, кто смотрит программу о частном детективе, должен знать, что преступник обязан быть здесь, в отеле, чтобы мы смогли раскрыть преступление в течение тридцати минут, включая рекламные вставки.

Инспектор Хобарт поднял руку, собираясь ударить меня. Он побелел от ярости. Но, сдержав себя, глубоко вздохнул и сказал:

— Лэм, благодарю тебя. Но я начинаю понимать, что чувствует Фрэнк Селлерс, общаясь с тобой.

Мы препроводили Кэлуна в комнату, где под охраной Берты Кул находилась Эвелин Эллис.

Кэлун взглянул на воинственную Берту Кул, на всхлипывающую Эвелин и понял, что игра окончена. Он начал давать показания.

Он знал, что Эвелин обманула его. Он знал, что Даунер планировал переехать в Сан-Франциско и, подыскав там квартиру, свить с Эвелин уютное гнездышко. Поэтому Кэлун счел своим долгом позвонить в ее квартиру, притворившись гангстером и изменив голос. Во время этого разговора он через Эвелин мрачно предупредил Даунера, что тот должен в течение стольких-то часов выплатить долг. В противном случае тому не поздоровится.

— Другими словами, — обратился я к Кэлуну, — уже тогда у вас родилась мысль убить Даунера, чтобы убрать его с дороги.

— Нет, нет, нет, нет! — истерично заныл Кэлун. — Клянусь, что нет, клянусь!

— Чепуха! — вмешался Хобарт. — Не знаю, сможем ли мы доказать это или нет, но я думаю, что преступление было совершено с умыслом. Это предумышленное убийство.

— Он защищал меня, — зашлась в рыданиях Эвелин.

— Это твоя версия, — заявил Хобарт, — и мы еще посмотрим, чего она стоит. Он повернулся ко мне и сказал:

— О'кей, вы оба сейчас находитесь здесь. Вы должны убраться отсюда к черту. Я имею в виду, вы должны убраться из Сан-Франциско. И если кто-нибудь из вас двоих раскроет свою пасть перед газетными репортерами до того, как вы уберетесь из нашего города, я сделаю все возможное, чтобы вы никогда больше не оказались в Сан-Франциско без того, чтобы вся полиция города не окружила вас плотным кольцом.

Сейчас вы в сопровождении полицейских отправитесь в аэропорт. Вы поедете туда с такой скоростью, что установите новый рекорд на трассе. Вы отправитесь туда под вой полицейских сирен и с красной мигалкой на машине.

А эту бесценную парочку я заберу в управление, и мы там завершим раскрытие этого дела с помощью старых добрых полицейских методов.

Когда вы доберетесь до Лос-Анджелеса, не общайтесь с газетными репортерами. Фрэнк Селлерс уже рассказал, как он сумел вернуть награбленные деньги там, в Лос-Анджелесе. Я расскажу ему, как здесь, в Сан-Франциско, я сумел раскрыть дело об убийстве Даунера. Ты же, Лэм, можешь сколько угодно пытаться выяснить, что же случилось с теми пятьюдесятью тысячами баксов. При условии, конечно, что ты вообще когда-либо сможешь это выяснить.

— Мне совсем не надо времени, чтобы выяснить это, — заявил я, — я знаю, где сейчас находятся те деньги.

— Где?

— Каким же я был дураком, что не подумал об этом раньше, — уклонился я от прямого ответа.

— Ладно, сдаюсь, — заявил Хобарт, — так где же они?

Я ткнул пальцем в сторону Берты Кул.

— Ладно, Берта, выкладывай все начистоту, — предложил я.

Лицо Берты мгновенно побагровело от гнева, но затем, взяв себя в руки, она рассказала: