Содержательное единство 2001-2006

Так, во-первых, она и так уходит. В структуре реакций новой русской молодой элиты – всюду приличные показатели, кроме двух точек. Одна – сострадание. Другая – солидарность. А дальше говорите об обществе, о консенсусе. Перед вами – стая. И никакого государства эта стая не удержит.

А во-вторых, я последним скажу, что это должно уйти. Для кого-то это желанное завтра. Я даже знаю, для кого. Но не для меня. Для меня это последний ресурс, последняя надежда на какое-то будущее страны. Но я не могу закрывать глаза на амбивалентность этой надежды. На то, что она, конечно, надежда. Но она же и погибель. Что ее, эту надежду, зарядят в пушку деструкции и долбанут так, что на выходе будет сплошной маркиз де Сад. На входе сказано будет в очередной раз: "Не мешайте людям сострадать… Кровь невинной жертвы… Живое человеческое сочувствие…" Потом все это введут в машину пиара на крови… На выходе будет корчащаяся от боли страна и… И полное отсутствие связи между выходом и входом в общественном сознании. Сознании, обреченном на гибель самим отсутствием этой связи. Ее еще называют "обратная связь".

Так вот – надежда состоит в том, чтобы эта связь включилась. А связь эта – суть рефлексия на игровое начало в происходящем. Никто не предлагает свести все к игровому началу. И еще меньше кто-то предлагает использовать рефлексию для защиты кого бы то ни было… Власти… Отдельных действующих лиц… Единственный, кого хочется защитить, – это само это страдающее общество. И защищать его приходится, в сущности, от него же самого. Причем в нынешнем его, специфически регрессивном состоянии. Понимаю, что это почти невозможно. И все же надеюсь на оставшееся "почти".

И потому привожу всю аналитику игры. Всю целиком. Полностью, без купюр. Кто-то скажет, что это кощунственно по отношению к живой боли случившегося. Я только что ответил. Живая боль всегда превыше всего. Никакой высшей целесообразностью она не перекрывается. Она перекрывается только еще большей болью. И не как аналитической умозрительностью, а как живым опытом. Тут возможна только аналитика бытия. И у этой аналитики есть своя стихия. Поэзия.

Рожденные в года глухие

Пути не помнят своего.

Мы – дети страшных лет России -

Забыть не в силах ничего.

Мы не в силах забыть (и не должны забыть) ничьей живой боли. Ни одной крупицы живой боли. В том числе и челябинской. Но мы не в силах и не вправе забыть и того, как осуществлялся блуд на этой живой боли. И к чему (к какой боли, к какому ужасу) этот блуд приводил в дальнейшем. И это осмысление, и этот экзистенциальный опыт, и эта боль – это все мы. И только соединив это воедино, мы можем вырваться из нынешнего капкана.

Такое соединение возможно только в рамках особой аналитики. Я называю ее целостной, или аналитикой бытия (термин, впервые примененный с несколько другой целью Хайдеггером).

Так соединить – это значит в какой-то степени усугубить боль. Но альтернативы не существует. Потому что, чтобы вырваться из капкана, надо включить подлинно человеческий регистр, тот, в котором понимание не противопоставлено состраданию.

А враг рассчитывает на такую противопоставленность двух начал. Он называет это "сшибкой". Он предлагает нам лживый выбор по принципу "или – или".

Уберем чувствительность, сострадательность – превратимся в бесчувственных роботов-вурдалаков.

Оставим только эту чувствительность, сострадательность – превратимся в воющих от боли зверей.

Нет выхода в пределах этой сшибки, этой ложной дилеммы.

Нам нужно гражданское мужество, то есть мужество, позволяющее соединить осмысление с болью, а не противопоставить одно другому. И во имя этого мужества – эта хроника без изъятий. Потому и без изъятий, что мужество необходимо, а любое изъятие есть дань сострадательности, чувствительности, оторванной от своего же "другого". А значит, расчеловеченной. А потому – изъятий не будет.

Итак, хроника. Она одна скажет внимательному глазу больше, чем любые закулисные сплетни.

СКАНДАЛ НА ПОЧВЕ ЧУДОВИЩНЫХ ЭКСЦЕССОВ, ПРОИЗОШЕДШИХ В ЧЕЛЯБИНСКЕ,

ИЛИ "ДЕЛО С.ИВАНОВА"

1. Само событие

Курсант А.Сычев (по официальным данным и данным СМИ) был искалечен под Новый год.

В больницу он попал 4 января с жалобой на боли в ногах.

2. Начало освещения события средствами массовой информации

Первым информационным агентством, куда попала эта история – со всеми страшными подробностями, – оказалось Радио "Свобода".

Там сюжет появился уже 13 января (!).

Не хочется перегибов в сторону так называемой теории заговора. Но скорость, с которой Радио "Свобода" реагирует на событие, впечатляет. Как и развернутый характер этой реакции. Я не хочу сказать, что Радио "Свобода" занято только злопыхательствами и наведением тени на наш плетень. Но это СМИ с очень специфической биографией. И биография эта не ушла в прошлое. То есть это достаточно разборчивое СМИ. И отбор освещаемых событий производится исходя из достаточно очевидных критериев. Отрицать это так же смешно, как и видеть в каждом действии Радио "Свобода" подрывной злой умысел.