Содержательное единство 2007-2011

"Крокодил, патриот сакральной тьмы, дети ненавидели тебя, а сказочные твари зверей были готовы растерзать за адекватность бунта. Я одна любила тебя, Шершавый Подводный Рыцарь, расчищающий путь к запредельной моей великой цели… Крокодил-богоборец! Я чувствую, как горит твое горло. Солнце отрубленной головой кровавого мясника прожигает твою плоть. Почти насквозь …взгляни на солнце, где на костре будущих инквизиций сжигают ведьму-меня за то, что я слизнула поцелуем несколько твоих крокодиловых слез".

Оценка автора – восторженна: "Витухновская – она навсегда. Потому что и не поэт она вовсе. Это икона. Икона нашего времени, как "Черный квадрат" Малевича. Черная икона русской литературы. Икона поколения Икс".

При этом такая увлеченность и восхищенность темой "крокодила" – совсем не единична.

1 ноября в "НГ-Exlibris" появилось интервью с Вадимом Штепой того же автора – М.Бойко – под названием "Гражданин Новгородской республики". Вот несколько ответов Штепы на вопросы Бойко:

Бойко: Какое отношение имеет зоометафора крокодила к примордиальной традиции? Не является ли интернетовский "Культ Крокодила" инверсионным мифом?

Штепа: Я согласен с прозрением моего давнего друга, поэта Алексея Широпаева: Ящер (Крокодил) – это "примордиальный северный культ наших вольных предков"… И если сегодня этот культ пробуждается в игровом, молодёжном, постполитическом варианте, то это вовсе не инверсия, а именно его актуализация. Традиция вечна – но её внешние формы постоянно меняются. "Инверсионным мифом" ныне можно назвать скорее христианскую и исламскую (одним словом, хрисламскую) "фофудью". Это носители последней принимают за традицию беспробудный консерватизм и формальную реставрацию прошлого.

Бойко: Вы не хотели бы что-то добавить к набору историософских доктрин: "Москва – Третий Рим" (Филофей), "Москва – Третий Сарай" (Александр Дугин), "Москва – Третий Карфаген" (Алексей Нилогов)?

Штепа: Как символический гражданин Новгородской республики я не хотел бы вмешиваться в региональную самоидентификацию москвичей.

Бойко: Могли бы вы сформулировать своё философское кредо?

Штепа: Воплощать утопии. Напомню девиз, вынесенный на обложку моей книги "RUтопия": "Если утопии не сбываются – то сбываются антиутопии". Расшифровка: утопии требуют творческих, волевых субъектов – и если таковых не находится, то антиутопии сбываются как бы самопроизвольно и "объективно", под влиянием исторической инерции.

А вот еще практика.

"На площади Святого Петра в Риме 28 октября было совершено торжественное богослужение. В этот день Католическая Церковь причислила к лику блаженных сразу 498 испанцев, погибших от рук республиканцев во время гражданской войны 1936-1939 годов. На площади присутствовало почти 50 тысяч верующих, главным образом испанцев. Некоторые из них прибыли в Рим с франкистскими флагами, что в самой Испании было воспринято как политическая акция".

Это уже не первый случай причисления Ватиканом к лику блаженных погибших франкистов – "в 1994 году Папа Иоанн Павел II пошел навстречу настойчивым просьбам руководства Католической Церкви Испании и причислил к лику мучеников сотни священников, погибших в республиканской зоне".

После смерти Франко в 1975 году мирный переход к демократии был основан на принципе национального примирения и согласия. "Возвеличивание жертв гражданской войны, принадлежавших лишь одному из противостоящих лагерей, франкистскому… многие испанцы считают попыткой наиболее консервативных иерархов Католической Церкви расколоть испанское общество…

Показательны слова священника-доминиканца Кинтина Гарсия Гонсалеса: "Я не поеду в Рим на это фараоновское мероприятие, на котором будут чествовать память только одних. Я пойду к могилам жертв с той и другой стороны, чтобы почтить их память уважительным молчанием".

В свою очередь, известный богослов Энрике Мирет Магдалена утверждает: "Ультраконсервативные католики и большая часть иерархов чествуют память жертв войны с одной стороны, забывая о жертвах с другой, вовсе не в религиозных, а в политических целях". Он же, как живой свидетель той войны, напоминает о том, что десятки священников и сотни тысяч верующих были убиты франкистами потому, что остались верными республике, а тысячи священнослужителей надолго попали в тюрьмы и концентрационные лагеря". ("НГ-Религии", 7 ноября 2007 года, статья испанского политолога и журналиста Хауна Кобо "Блаженные и общественное благо").