Содружество невозможных

— Нечего сказать, счастье привалило. Боже, Котик, т-ты… Тайтингиль! Боже!

— Н-не тревожься, Иррма, н-нет, Иррма, н-не… — муркал Котов рефлекторно.

Ирма стояла неподвижно, сжимая клатч, как боевую гранату. Щеки ее побледнели.

— Вы пили. Вы. Пи-ли. Мужланы. Я там! А вы тут… второй раз. Это. Котов! Еще какой-то нелюдь гелик у вас во дворе поперек подъезда поставил, — беспомощно сказала Ирма, не сводя взгляда с просыпающегося Тайтингиля.

Мастер Войны шевельнул тонкой бровкой:

— Геликоптер?

— «Гелендваген»! Машину! — прошептала Ирма, не веря своим глазам.

Тайтингиль. Котик. Мастер Войны!

— Нелюдь? Что за расизм, Ирма. И вокруг тебя я вообще не видел… людей. — Он ответил, как всегда, жестко. Но утих. — Я переставлю.

— Т-ты… Ты?! — выдохнула женщина, сжимая кулаки. В туфлях было мокро — из-за «гелендвагена», перегородившего весь двор и оставившего только водные подступы к подъезду.

— Я, — согласился Мастер Войны. — Кофе? Этот напиток запрещен во всей галактике, но…

Ирма мотнула головой, прошипев что-то про красные халаты, отравителей, Цезаря Борджиа и разврат, и чуть попятилась из притона; слышно было, как с грохотом рушатся ее воздушные замки.

Тайтингиль вдруг рывком вскочил, стряхнув Котика окончательно и без паузы переходя от тяжелого алкогольного сна в вертикальное положение, так же резко достиг окна, отдернул — почти сорвал — шторы, распахнул створки. И замер.

Вокруг него словно билось яростное сияние, и плечи больше не казались понурыми.

— Вот это, — сказал Мастер, не сводя глаз с этого сияния. Зрачки опасно сузились в черные нитки. — Белое, желтое. Вот оно.

Тайтингиль медленно обернулся, серо-стальные глаза встретились с недвижными белесыми.

— Не оно, Мастер. Я. Это я, — сказал эльф. — Ты видишь?

— Вижу, — протянул инопланетянин, замерший, сжавшийся, напряженный, как перед прыжком, перед решающим ударом. — Неровное, неспокойное поле. Белое и желтое, как этот металл. — Он обозначил движением тонкого пальца крутой золотой виток на шее. — Не знаю слова.

— Золотой, — подсказала Ирма, во все глаза глядящая на Тайтингиля, который и впрямь — сиял.

— Золотой, — медленно проговорил Мастер.

— Золотой! — восторженно ахнул Котов, сжимая руки на голой груди.

Сияние, которое было сейчас видимо явно и ярко — всем, а не только инопланетянину, — снова всколыхнуло эмоции в душе Ирмы. Архангел, ее мужчина был — архангел! Объятый холодным и острым златым свечением, он стоял посреди комнаты, отрисованный резкими лучами солнца, и смотрел. На нее, на всех; смотрел вперед, в одному ему ведомое будущее — и не видел преград. Архангел. Но Ирма уже знала, как бывают теплы его руки — с ней…

— Я готов идти к звездам теперь, — сказал Тайтингиль.

— К звездам… — протянул Мастер Войны. Он расслабился и опять сделался плавен и невозмутим. Подошел к тумбочке, сгреб документы и, не без определенной демонстративности, пистолет, попрятал все по складкам своих алых одежд. — Ты не пойдешь к звездам на том, что тут есть… союзник. Я видел ваш транспорт, вы с трудом способны выйти на орбиту собственной планеты. Я должен подумать. Подумать…

Котик напыжился.

— Мы к Марсу, между прочим, космический зонд направили!

Инопланетянин мазнул по нему взглядом.

— К Марсу? Что это? Я не знаю. Надень штаны…

И пошел прочь, позвякивая ключами от «гелендвагена», неслышно растворившись за нехлопнувшей дверью.

Орк аж задохнулся от такой наглости. Вот ведь жаба инопланетная, все припомнил! Штаны, вы только подумайте! Но он и правда стоял перед честным народом в одних домашних шортах, которые наглядно демонстрировали его старания в тренажерном зале, и…

— Тайтингиль, я поеду, пожалуй, — сказал Котов. — Надо мотоцикл Вадиму вернуть, он же с ума сойдет, и извиниться хоть как-то…

Орк вышел и вернулся через три минуты — одетый в яркие спортивки и черное поло, в модных очках с синим переливом, закрывающих погрустневшие после бессонной ночи глазоньки. Огляделся, снял со стены маску — ту самую, из которой Ирма вышибла мелкого демона, и пихнул ее в рюкзачок.

— Он давно ее хотел, — сообщил в пространство. — Вадим хотел маску, просил подарить или даже купить собирался. Ирма, захлопнешь дверь потом, — и покинул дом.

Ирма ахнула — эльфа будто швырнуло к ней бурей. Едва они остались одни, едва за Котиком захлопнулась дверь, Тайтингиль подхватил ее, словно пушинку, закружил. Она, как девчонка, взвизгнула, юно и остро пугаясь высоты, силы рук, стремительного поворота выше, выше! Вцепилась в широкие плечи, зарылась носом в золотую волну волос — и отдалась на волю завертевшего ее могучего вихря.

Отдалась.

Он был необычен в этот раз, ее эльф. Она чувствовала в нем тугую скрутку ранее не виданной силы. Силы, которая ощущалась и прежде, но была спокойнее, глубже.

Доселе мирный, нынче он был словно разрываем сотней бурь. Золотая аура, этот дивный нимб вокруг него — он был, да, он был, и она видела его — яростный, яркий архангельский золотой вихрь.

Архангел. Это не мягкое кроткое создание небес, играющее на лютне. Это тот, кто златым копьем пригвоздил змея.

Пригвоздил.