Содружество невозможных

— Ирма… Матушка, благодетельница! — залепетал бывший Ирмин узурпатор, постреливая на алую шелковую фигуру шальным взором. — Пацаны говорили ж, с волосатым каким-то живешь… чё, на… А я не вкурил сразу, ну. Лох. Ты прости меня, дурака. Все чики-пуки! Ирма… зуб дам. Пацаны, заносите!

Четверо молодых людей соответствующего вида поволокли из лифта нечто двухметровой высоты, обернутое слоями дутого пластика и убранное в дощатую рамку.

Ирма беспомощно выдохнула:

— Что… это?

— Ваза, — коротко ответил инопланетный воитель.

И Вася поспешил объяснить, заикаясь, что ваза китайская, дореволюционная, антикварная — самая дорогущая ваза в Москве. Для нее. Для матушки. Благодетельницы.

— Вы-ы… — простонала Ирма, схватившись за щеки. — Вы-ы…

Она стояла в окружении мужчин, из которых человеком был только один, и тот Вася. Стояла растерянная, запыхавшаяся после пробежки, потная. С огромным букетом в руках, в бриллиантах, и черный оптимистически настроенный ком шерсти, уже сейчас в холке ростом ей под коленочку, терся о ноги и вилял хвостом.

— Вы-ы-ы…

Слов не было.

— Ирма, можно я возьму утюг? — робко спросил Котов.

— Кто? — спросил голос из-за двери.

Мастер Войны молча достал пистолет.

— Не нужно, — сказал Тайтингиль. — Мы пришли с миром.

— Ты — да. А я хочу свою корабль. И мстить.

Пальцы эльфа легли на сокрытое в ткани запястье.

— Нет.

Котов наклонился к замочной скважине массивной двери.

— Мы от Ники, — сообщил он. — Мы — с утюгом.

Дверь открылась, обнаружился мужчина средних лет, в камуфляже. Он посторонился, и за ним оказалась полка, на которой в изобилии стояли подряд электрочайники, валенки, сковороды, кастрюли, ведра и прочий пестрейший скарб.

— Вот же девка беспокойная, — сказал открывший, забирая утюг и помещая к прочему имуществу. — Ты что, тоже кадрил ее?

Котов запыхтел что-то непонятное, вдруг рассердившись. Мастер Войны злорадно пропустил по узким губам змеиную ухмылку. Тайтингиль тем временем шагнул вперед, изучая помещение. В просторном зале с кирпичными стенами, уставленном этюдниками и мольбертами с работами разной степени законченности, царило оживление. Тут в углу были стопкой сложены ортопедические матрацы, здесь на электроплитке в сковороде шкворчало что-то пряно-душистое и бурлил закопченный чайник. Разные, очень разные люди, мужчины и женщины, жили тут своей, не ведомой никому иному жизнью.

Камуфляжный человек захлопал в ладоши:

— Уважаемые! Внимание! Очередное заседание Арбатского клуба анонимных уфологов объявляю открытым!

Все притихли и разместились кружком, сидя кто на чем. Тайтингилю Котов заботливо принес скрипучий деревянный стул и предварительно щепетильно пошатал его — не подвела бы мебель.

Мебель не подвела, и оруженосец запросто сел на пол рядом с витязем, скрестив ноги. Мастер Войны стоял алой тенью за плечом. К нему подошла густо татуированная неформалка, похвалила линзы и начала было выспрашивать, не пойдет ли он на концерт «крэдлов». Но как-то быстро поняла, что не пойдет, и отошла, гадая, отчего трушная готка в красном так дико косится на ее простенький кулончик с пауком.

— Итак, сегодня у нас новые участники, — объявил председатель. — С хорошими рекомендациями. — Он подмигнул Котову и заулыбался.

— Приходько, — выговорил Тайтингиль. — Игорь Борисович.

— Котов. Дима. Девушка с нами, — заявил он, видя адресованный инопланетному воителю вопросительный взгляд, — и в полной мере насладился изошедшим из бледных уст злобным шипением.

— Ну-с, традиционно мы обсуждаем новый проект, который наш клуб возьмет в разработку на предстоящий отчетный период. Пожалуйста, предлагаем.

Поднялся невысокий седовласый пенсионер в костюмчике, заботливо прошитом замшей на локтях.

— Моя версия такая. Известная в Москве семья портных… мнэээ… семитской национальности, занимающаяся индивидуальным пошивом… на самом деле — гномы! Да-да — гномы! И вообще — поговаривают, что в столице обитает немало существ… — Он понизил голос до интимного шепота: — Иной природы!

Котов икнул.

— Следует подумать о том, — сказал Тайтингиль. — Хотят ли дверги, чтобы их секрет был раскрыт?

— Дверги… что?

Орк полыхнул.

— Дверки! Вы понимаете — дверки! Игорь Борисович говорит, мол, хотят ли гномы, чтобы дверки их тайны оказались открыты? А гномы, может быть, и не хотят. Может, у них с регистрацией проблемы будут. Паспортно-визовый контроль, мм?

Оратор закивал, слова новоявленных уфологов заставили его задуматься.

— Пожалуй, да. Пожалуй, стоит уважать чужую тайну. Регистрация, ишь ты…

Следующей слово взяла тургеневская барышня в нежном цветастом платьишке и с буйной гривой каштановых волос. Она поднялась, нервно ломая руки, и заговорила:

— В одном из сильнейших энергетических мест столицы, у берегов Неглинки, стали часто видеть странных белых тараканов. Они… выстраиваются ровными геометрическими фигурами. В основном пентаграммами. Знающие люди говорят, что такое было в год смерти Ельцина.