Содружество Султаны

На протяжении всего рамадана наша обычная жизнь кардинально менялась. Мы как минимум вставали за час до восхода солнца. Производили омовение, произносили аяты из Корана, читали молитвы. Потом — трапеза до восхода солнца, называемая сахур и состоящая обычно из сыра, яиц, йогурта или молока, свежих фруктов и хлеба. Мы должны успеть завершить наш завтрак до того, как светлая полоска зари появится на черном небе. После еды новые молитвы, которые надо успеть завершить до полного восхода солнца.

Всю остальную часть дня мы должны воздерживаться от еды, питья, курения и сексуальных отношений. В течение дня мы творим молитвы также в полдень и к концу дня.

Как только солнце покидает небо, наш пост прерывается: мы пьем понемногу воду, сок или молоко. В это время полагается такая молитва: «О Аллах, ради Тебя я соблюдал пост, уверовал в Тебя, уповаю на Тебя, Твоими дарами я разговляюсь». Только после этого можно приступать к еде. Обычным продуктом, прерывающим наш пост, являются финики. После них идут легкие закуски, и вскоре наступает время для вечерней молитвы во время захода солнца, и только после этого наступает время настоящей трапезы.

Каждый день до захода солнца во время рамадана все члены нашего огромного семейства обычно встречаются во дворце Сары и Асада, чтобы пообщаться и разделить вечернее застолье. Настроение праздника всегда витает в воздухе, поскольку состояние нашего духа обычно хорошее в силу того, что мы одержали победу над собой.

По мере того как месяц близится к завершению, эта праздничная атмосфера становится все радостней. Мусульмане начинают готовиться к Ид аль-фитру, трехдневному пиршеству, которое знаменует собой конец рамадана. Хотя многие ревностные мусульмане предпочитают строгий период рамадана, когда они трудятся над самоусовершенствованием, для меня самым приятным временем является празднование Ида.

Поскольку у меня нет никакого строгого расписания во время месяца рамадан, я обычно превращаю ночь в день и бодрствую всю ночь: смотрю по видео американские фильмы, читаю Коран или раскладываю пасьянс. Когда Карим отправляется в свой офис, я иду спать и сплю до конца дня, отдыхая таким образом в часы, когда особенно хочется есть и пить, так чтобы у меня не было соблазна нарушить пост. Я обязательно встаю, чтобы прочитать полуденную и дневную молитвы, которые усиливают ощущение торжества над духом.

Во время этого, особого для меня, рамадана, Сара часто делила со мной эти трудные часы, как и обещала. Когда Сара не могла оставить свою семью, со мной рядом всегда находилась Маха. Хотя часто в дневные часы на меня нападали апатия и голод, я твердо знала, что скоро заход солнца, Карим вернется домой, и мы вместе поедем во дворец Сары.

К девятнадцатому дню поста я не нарушила ни одной своей клятвы. Я все больше и больше гордилась собой, что ни разу не поддалась искушению тайно съесть немного, или выпить глоток воды, или выкурить сигаретку. Но самое важное то, что я весьма успешно справлялась со своей алкогольной зависимостью.

Карим и Маха ободряли меня своими улыбками и комплиментами. Сара при любой возможности расхваливала меня. Даже Амани стала относиться ко мне теплее. Никогда еще я так долго не держалась во время рамадана, чтобы не споткнуться и не отдаться бесконтрольным желаниям.

Я твердо убеждена, что на этот раз я бы обязательно достигла полного духовного обновления, которого так жаждала, если бы не мой ненавистный брат Али. Хотя ему прекрасно было известно отношение его сестер к свадьбе Муниры, Али упорно настаивал на том, чтобы на девятнадцатый день рамадана к нашей семейной трапезе после захода солнца присоединился Хади со своей новой женой. Накануне молодая пара вернулась в Рияд из своего свадебного путешествия в Марокко.

Но Хади не входил в наш закрытый семейный круг, и мы полагали, что он с четырьмя своими женами и детьми будет завершать ежедневный пост вечерней трапезой со своими родными. Поэтому, когда Сара сообщила мне, что в этот вечер с нами за столом будут Хади и Мунира, я поняла, что нас заставят лицезреть первое публичное унижение бедной Муниры. В ярости от этой мысли я сказала:

— Но присутствие Хади за нашим столом испортит весь праздник!

— Да, это будет непростой вечер, — согласилась Сара, поглаживая меня по спине. — Но мы должны с честью выдержать это испытание.

У меня так свело челюсти, что трудно было говорить:

— Хади женился на Мунире только по одной причине. Он всегда мечтал о возможности породниться с королевской семьей.

Сара беспомощно возвела руки к небу.

— Султана, мы ничего не можем сделать. Он муж дочери нашего брата. Если мы как-нибудь рассердим Хади, это тут же плохо скажется на Мунире.

— Это напоминает шантаж, — зло прошипела я.

Маха что-то шепнула на ухо Нашве, и обе девочки громко засмеялись.

Мы с Сарой посмотрели на дочерей.

— И что смешного?! — повысив голос, раздраженно спросила я.

Маха покраснела, и еще до того, как она открыла рот, я уже знала, что она что-то сочиняет.

— Да так. Ничего особенного. Обсуждали одну девочку в нашем классе.