Софи

Сόфичка продолжала расти. Ей было уже три года, когда люди поняли, что она не просто «странная». Она пугала их. И это было неудивительно. С каждым годом ее внешность становилась все более необычной. У нее была зеленоватая кожа, большие вытянутые глаза, которые состояли только из черноты зрачков. А еще… У нее были необыкновенно длинные конечности. Длинные ноги, руки, пальцы. Все было какое-то непропорциональное. Масло в огонь подливало и то, что она никогда не разговаривала ни с кем, кроме членов своей семьи. Только смотрела на всех своими огромными глазами, не моргая.

Люди начали переживать, бояться. Они поставили Авроре ультиматум. Либо она убивает дочь, либо они сделают это сами, либо… Пусть уходят отсюда куда подальше. Аврора вместе с детьми спряталась в тайном бункере, который они ранее сделали с Василием.

Должен сказать, бункер они сделали не зря, предполагая, что нечто подобное может произойти, ведь муж Авроры был не самым обычным человеком. Он был космонавтом, которым завладело нечто… Неизвестное. Я бы хотел рассказать эту историю подробнее, но, к сожалению, я мало что знаю об этом. Только Аврора была посвящена в его тайну, но любила его, как и он — ее.

Сόфичка росла, не видя солнечного света, не выходя за пределы бункера. С каждым годом, это все больше отражалось на ней. Ее кожа приобретала более зеленый оттенок, конечности становились все длиннее, свои длинные черные волосы она стричь не давала, глаза уже так привыкли к подвальной полутьме, что она лучше ориентировалась в темноте, чем при свете.

Когда ей было восемь лет, она была больше похожа на черного волосатого паука, чем на человека. И она всем своим существом ненавидела бункер и этот город, в котором стала пленницей. Сόфичка понимала, что не может выйти потому, что ее не примут, куда бы она ни пошла. Ее везде будут пытаться уничтожить. Она возненавидела людей за это. И стала мстить.

Она начала выходить по ночам.

Аврора и брат Сόфички долго не могли определить, куда именно она уходит, но это было фактом. Она уходила. Возвращалась через несколько часов. Счастливая и довольная. На ее лице, которое можно было увидеть, только если она убирала волосы, светилась лучезарная улыбка.

Они пытались выяснить, пытались ее остановить. Убедить. Запереть. Что угодно. Но она не человек. Она другая.

Я больше так не могу…»

— Она убила всех, кого смогла, — грустно сказала Вера, как только Ник кончил читать.

— Как ты нашла это «сочинение»? Что вообще тут происходит?

Наступило молчание.

— Я… — начала Вера. — Я боюсь, ты не поймешь.

— Расскажи.

— Я видела женщину. Она привела меня сюда и показала, где искать.

— Серьезно?

— Говорила же, что ты не поймешь. Не поверишь. Да, я вижу то, что не хочу видеть. И женщину я тоже вижу.

— Верю, но почему ты не сказала сразу?

— Боялась, что ты подумаешь, будто я сошла с ума. Это же какое-то сумасшествие.

— Есть правда в твоих словах. Это действительно похоже на сумасшествие, но мы уже тут. И это само по себе сумасшествие.

— Ник, нам нужно еще кое-что посмотреть. Ее комнату.

— Сόфички?

— Нет. Авроры. Там есть что-то важное.

Вера вышла в коридор и направилась в ближайшую к лестнице комнату с левой стороны. Там была двуспальная кровать, туалетный столик и такой же точно комод, как и в предыдущей комнате.

На туалетном столике лежало две фотографии, снятые на Полароид. На одной фотографии были запечатлены женщина с девочкой. Женщина сидела на полу, девочка сидела у нее на коленях.

Вера сразу же узнала женщину, которая привела их сюда. Только на снимке она была моложе, в другой одежде и с черными распущенными волосами. Девочке было около пяти лет. Лицо ее было вытянутым и казалось немного приплюснутым, кожа отливала бледно-зеленым, руки, ноги и пальцы действительно были невероятно вытянутыми. Девочка и женщина улыбались вполне искренне, кажется, у них был какой-то праздник, так как обе были одеты нарядно.

На второй фотокарточке эта же девочка обнимала молодого симпатичного парня с каштановыми волосами, темными глазами и очень бледным лицом. Он обнимал ее в ответ. Оба смеялись.

— Знаешь, — неожиданно нарушил молчание Ник. — Может, пора уходить отсюда?

Вера повернулась и посмотрела на него.

— Вот теперь тебе тоже страшно, да?

— Ну, сказать честно… Естественно, мне страшно, что за вопрос.

— Когда я просила уйти и говорила, что боюсь, на тебя это впечатления не производило.

— Знаешь, дорогая, одно дело какие-то там неясные женские страхи, а другое дело — вот это. Это уже реальность. Хотя, я все еще не могу смириться с тем, что все это реально. Может, кто-то все же подшутил над нами?

— Именно над нами?

— Да не знаю я! Но такого же не бывает! Мы же не в каком-то дурацком фильме. Это РЕАЛЬНЫЙ мир. Я схожу с ума. Нам нужно выбираться отсюда.

Ник быстро направился к лестнице. Он уже собирался поставить ногу на ступеньку.

— Стой! Нельзя сейчас! — Вера схватила его за руку и потянула назад.

— Почему? Что ты видишь?

— Я вижу ее. Эту женщину. Аврору.

— Ты серьезно сейчас говоришь?