Софи Лорен

Шейвелсон обещал поговорить с Гейблом, который ответил ему в грубоватой манере. "Какого черта она толкует об этом? Она еще счастлива. Обе стороны моего лица отвратительны, да и спина не выглядит слишком привлекательной. Вы только скажите мне, какую часть моего тела она хочет, чтобы я показывал зрителям, и я посторонюсь перед ней".

Друг Софи Марчелло Мастроянни обожал Гейбла и долго уговаривал ее организовать их встречу. В отличие от Софи Мастроянни отказывался от всех предложений работать в Голливуде, и вот у него появился шанс познакомиться с королем кино.

"В конце концов Софи представила нас друг другу, хотя встреча продолжалась всего несколько минут, — вспоминал Мастроянни. — В таких случаях хочется сказать слишком много, а на самом деле вы не успеваете сказать ничего. Я нашел, что Гейбл — исключительный актер, по крайней мере, лично я в этом уверен. В работе с ним режиссеру не нужно лепить из него персонаж по своему усмотрению. Он слишком большая личность, ему нет необходимости изображать своих героев так, как это обычно делают другие актеры".

В фильме Софи снова имела возможность петь и танцевать, на этот раз помогал ей гитарист Паоло Баччильери. Она исполняла сатирическую песню "Ты хочешь быть американцем?" на неаполитанском диалекте и на английском и мамбу "Карина" тоже на английском и на итальянском.

Для музыкальных номеров итальянский дизайнер Ориетта Назалли-Рока подготовил пару смелых костюмов, включавших обтягивающие трико и туфли на высоких каблуках — чтобы подчеркнуть длинные и стройные ноги Софи. Для первого наряда предусматривалась соломенная шляпка и блузка мужского покроя ниже пояса, которую она носила навыпуск. Второй наряд состоял из изящной блузки без рукавов и юбки со множеством складок.

Съемки "Неаполитанского залива" дали ей повод посетить Неаполь — впервые с тех пор, как она стала голливудской звездой и центральной фигурой в скандале о двоеженстве. На тех же самых улицах, где она почти умирала от голода во время войны, люди чуть не выпадали из окон, приветствуя ее и выкрикивая слова любви… или проклятья.

София Шиколоне никогда раньше не могла себе позволить отправиться на пароме на Капри, и первый свой визит туда она совершила в компании с Кларком Гейблом во время съемок фильма. Нечего и говорить, что эпизод, когда в шлюпке они приплыли в легендарный Голубой грот, где свет, отражающийся от воды, создает эффекты захватывающей дух красоты, стал романтической интерлюдией. Любовники раздеваются догола и плавают обнаженными в переливающейся огнями воде. Камера показывала только силуэты купающейся пары, поэтому для этой сцены пригласили юношу и девушку с более стройными, чем у Софи и Гейбла, фигурами.

Карло Понти тайком пробрался на Капри, чтобы помочь Софи отметить ее двадцать пятый день рождения 20 сентября 1959 года. Он привез ей чудесное ожерелье из бриллиантов и рубинов и последние новости от их адвокатов. Появились слухи, что работники прокуратуры разделились на две группы: одни хотели продолжать преследование продюсера за двоеженство, а другие — отложить дело, пока не получат юридических свидетельств в поддержку иска. Обычно жалобы, поданной от покинутого супруга или супруги, достаточно для любого судьи, однако в данном случае было одно противоречие — сама Джулиана Понти не предпринимала никаких правовых действий и не делала никаких публичных заявлений, которые указывали бы на то, что она считает своего мужа двоеженцем.

Как только съемки "Неаполитанского залива" завершились, чета Гейблов вернулась в Калифорнию, чтобы дети могли пойти в школу, а сам Гейбл — заняться предложением от "Юнайтед артистс" сняться в картине, где его партнершей должна была стать Мэрилин Монро. Фильм назывался "Непригодные", сценарий в стиле современного вестерна написал муж актрисы, Артур Миллер.

Теперь, когда последнее обязательство перед "Парамаунт" было выполнено, Софи оказалась свободной. Опыт четы Понти в Голливуде, к сожалению, не оправдал их надежд. Софи могла бы уже сейчас стать мировой звездой кино, однако Понти как продюсер слишком часто ошибался. Сотрудничество с "Парамаунт пикчерс" убедило Понти, что ему следует заниматься фильмами, более соответствующими его европейскому опыту и связям.

Понти хотел и сам добиться высоких результатов и поэтому страстно стремился к возобновлению съемок фильмов, которые не были бы предназначены только для Софи. Однако на пути к этому стояли его правовые проблемы в Италии. Поэтому он начал вести переговоры с несколькими французскими компаниями о сотрудничестве, рассматривая проекты фильмов, в которых не планировалось участие Софи.