Софья. Другой Мир 2

— Карамель чистокровная верховая, — услышала глухой голос Павла Юрьевича. — Скоро три года. С двух лет регулярно участвует в состязаниях. Два с половиной месяца назад, за несколько дней до очередных забегов, перестала показывать нужный результат на тренировках. А потом и вовсе потеряла интерес к скачке. Со здоровьем проблем нет никаких, сотню раз проверяли, — помолчав с досадой продолжил: — Мой тренер что только ни делал! Все возможные методики испробовали. Без толку. Чистокровные — они ж, как скаковые, не имеют себе равных: значительно сильнее и резвее любой другой породы. Эти лошади рождены для скачек! — воскликнул мужчина и тотчас с искренней болью в голосе добавил: — А Карамель сейчас будто и не чистокровка, а так, недоразумение одно.

Не говоря ни слова, я задумчиво смотрела на абсолютно здоровое, но крайне апатичное животное. Раз азарт у них в крови, то, значит, можно попробовать его вновь разбудить. Есть одна идея, но озвучивать ее пока преждевременно.

— Карамель не кобыла, а лошадь, — неожиданно подал голос конюх — артефактор.

Встретившись с ним взглядом, вопросительно приподняла бровь. Язвительно ухмыльнувшись, он нравоучительно сказал:

— Главе рода бояр Изотовых стоило бы знать, чем отличается кобыла от лошади. Первая рожала, а вторая нет. Впрочем, юной барышне простительно.

Ах ты колючка! Гонор показываешь? Вот вроде бы простолюдин и обычный конюх, но гляди — ка характер какой! Аккуратненько «юную» боярыню укусил. Что же в твоей жизни произошло?

— Спасибо за информацию, — усмехнулась холодно. — Вижу, о лошадях вы знаете достаточно, — и, внимательно глядя в презрительно — насмешливые глаза артефактора, спокойно продолжила: — Также понимаю, что любите их еще меньше людей.

— О чем это вы? — мигом растеряв все свое превосходство, Степан Абрамович смотрел с искренним недоумением. — Люди мне не нравятся, не скрываю. Но при чем тут лошади?

— Вы назвали имя моего рода, — проговорила отчетливо и размеренно. — Наверняка знаете, что все женщины в роду Изотовых потомственные артефакторы, — увидев подтверждение своей правоты во взгляде мужчины, ледяным тоном произнесла: — Несмотря на юный возраст, я уже сейчас вижу — лошади можно помочь. А вы, высококлассный профессионал, находящийся постоянно рядом с Карамелью, ничего не сделали для очевидно страдающего животного, которого, по вашему утверждению, любите.

— Вы ничего не знаете! — зло воскликнул конюх. — У меня все продумано, но нет подходящего материала и нужного оборудования! — сердито поджав губы, он помолчал и глухо добавил: — Времени тоже нет, я же целый день в конюшне. На хлеб надо как — то зарабатывать.

— Да как скажете, — бросила безразлично.

— Софья Сергеевна, что происходит? — напряженно поинтересовался Лемешев.

— Степан Абрамович не просто конюх, но еще и высококлассный артефактор, — невозмутимо посмотрела на крайне удивленного новостью хозяина конюшни. — Однако ему гораздо интереснее ковыряться в навозе, чем создавать уникальные артефакты, — выдержав правильную паузу, продолжила: — Уверена, Карамели можно помочь, если создать для нее специальный артефакт. И в моем распоряжении есть все необходимые материалы, оборудование и профессиональные специалисты, — видя жгучий интерес в глазах Лемешева, скупо улыбнулась. — Конечно, сами понимаете, я — глава рода и лично не буду этим вопросом заниматься, но, как артефактору, мне интересно поучаствовать в решении сложной задачи. Не припомню, чтобы кто — то создавал для лошадей подобное, — помедлив пару мгновений, искренне призналась: — Да и Карамель жаль. Такая красавица! — вздохнув, повернулась к своему верному слуге. — Василий, у тебя было много кандидатур артефакторов. Выбери подходящего.

— Слушаюсь, госпожа, — коротко кивнул тот.

И это не блеф, вовсе нет. Подобный артефакт действительно можно создать, и задача для профессионала очень интересная. Но сейчас я сыграла на глубинных чувствах и здоровых амбициях Степана. Осталось всего ничего: помочь ему принять нужное мне решение.

Неожиданно тоненько всхрапнув, Карамель подошла ближе. Словно желая вразумить своего личного конюха, толкнула его мордой в плечо. Затем шумно втянула воздух трепетными ноздрями и тихонько фыркнула.

Хмурясь и поджимая губы, Степан задумчиво погладил ее по точеной шее. Я же, не обращая больше внимания на конюха — артефактора, доброжелательно улыбнулась Лемешеву.

— Как вы думаете, девочки долго будут знакомиться с вашим инструктором и лошадьми? Мешать не хочу, но беспокоюсь.

Глянув на дорогущие наручные часы, Павел Юрьевич постоял немного в раздумьях, а затем уверенно произнес:

— К скаковым лошадям Семен их, разумеется, не подпустит, даже не тревожьтесь. Ну а если тренер сочтет возможным, то под присмотром прокатятся на специальных спокойных лошадках. Уверен, малышкам понравится! — голос главы рода Лемешевых звучал удивительно по — человечески. Можно даже сказать, по — отечески. — А пока ваши сестры заняты, может, чаю? — поинтересовался, широко улыбаясь как довольный жизнью человек.

— С удовольствием, — улыбнулась в ответ.