Софья Васильевна Ковалевская

Шварц с женой отдал визит сестрам Корвин-Круков- ским и еще несколько раз беседовал с Соней о математике. Всякий раз невольно он вызывал у Сони желание остаться в Цюрихе. От Шварца она узнала, что Вейерштрасс наз¬

67

3*

начен ректором Берлинского университета, и думала, что, может быть, теперь'ему будет не до нее. «Как бы в ответ на эти думы проницательный Вейерштрасс написал ей, что на беседы с нею у него при всяких занятиях найдется время», — пишет Литвинова [137, с. 40].

Сохранилось более позднее письмо, от 20 августа 1873 г., в котором Вейерштрасс пишет Соне: «Если Тебе кажется, что следующей зимой Ты будешь меня очень редко видеть, то Ты меня превратно поняла — во всяком случае, мы не откажемся от наших воскресений, да и в другие дни я найду все-таки часочек, который смогу посвятить своему милому другу» [125, с. 166].

С возвращением в Берлин он просит Соню подождать, так как в городе холера; она не должна верить газетным сведениям, но должна ждать от него точных известий о прекращении эпидемии. Это письмо написано было Вей- ерштрассом на острове Рюгене, где он отдыхал. Описав красоту моря и острова, с его ржаными полями, лугами и лесами, Вейерштрасс выражает сожаление, что Сони здесь нет с ним: «Как прекрасно мы оба —Ты с Твоей полной фантазии душой и я, возбужденный и освеженный Твоим энтузиазмом, могли бы мечтать и думать здесь о многих задачах, которые нам предстоит решать — о конечных и бесконечных пространствах, об устойчивости мировых систем и о всех других великих задачах математики и физики будущего. Но я уже давно научился смиряться с тем, что не всякий прекрасный сон осуществляется» [125, с. 167].

Соня отказалась от намерения остаться в Цюрихе. Об этом она разговаривала с Литвиновой, которая так вспоминает слова Ковалевской:

— Итак, значит, мне не судьба остаться здесь, надо ехать в Берлин, да и Юленька уже там.

— Разве Вы ставите Шварца выше Вейерштрасса? — спросила я.

Она сказала:

— Ах, вовсе нет, но с идеями Вейерштрасса я уже освоилась, а здесь, знаете ли, прелесть новизны меня привлекает. Но, разумеется, я всегда сумею с собой справиться и буду жить там, где должна.

И на мой вопрос: чем же обусловливается это «должна», она ответила:

— Моим назначением, или, если хотите, главною целью в жизни, но я больше люблю слово назначение, потому что цель жизни — это во мне самой, а назначение — высшего происхождения. Я чувствую, что предназначена служить истине — науке и прокла¬

дывать новый путь женщинам, потому что это значит — служить справедливости.

Я очень рада, что родилась женщиной, так как это дает мне возможность одновременно служить истине и справедливости. Но не всегда бывает легко не уклоняться от назначения...

Накануне своего отъезда из Цюриха Софья Васильевна, желая доставить удовольствие Шварцу, отправилась со мной к нему на лекцию. Во время лекции глаза Шварца все время светились каким- то внутренним светом, а после лекции он не утерпел -= сказал студентам, с кем они имели честь ее прослушать [137, с. 45, 58].

В мае С. В. Ковалевская вернулась ненадолго в Берлин. Родители упрашивали дочь приехать в Россию для отдыха. По свидетельству Малевича, в каникулщшое время 1873 г. Gohя приезжала на несколько недель в Палибино вместе с Лермонтовой. Начало осени она опять провела в Швейцарии.

Конец занятий в Берлине

В октябре 1873 г. Соня в Берлине возобновила занятия Математикой. Вейерштрасс оказался действительно сильно загруженным, что видно из его писем, например:

Берлин, пятница 14 ноября 73 (утром)

Дорогой друг, я позавчера ошибся, сказав Тебе, что смогу прийти к Тебе вчера или сегодня. Но сегодня (пятница) я определенно с 5 часов дома. Не посетишь ли Ты меня и не принесешь ли c собой некоторый математический материал? Я жду Тебя, если Ты не откажешься. В субботу я снова занят, а в настоящее время еще не могу определить, что будет в воскресенье или понедельник.

Твой К. В. [125, с. 170].

Через несколько дней, 19 ноября, он пишет, что посылает ей еще серию «Песен без слов», которые все относятся к минимальным поверхностям. Г. А. Шварц как раз занимался минимальными поверхностями, следуя идеям своего учителя Вейерштрасса. Возможно, рассказы Ковалевской о беседах со Шварцем содействовали тому, что Вейерштрасс вернулся к теории минимальных поверхностей. Теперь pH собрал отдельные листы записок и просит свою ученицу сохранить их в том порядке, в каком он их разложил. «Я хотел их тотчас же доверить Твоим рукам, чтобы они у меня снова не пришли в беспорядок» [125, с. 171].

Вейерштрасс сообщает Соне о своем плане в дальнейшем заниматься с нею теорией линейных дифференциальных уравнений. После многих дней «безотраднейшей» ра¬

69

боты, 29 ноября, Вейерштрасс просит Соню прийти к нему со всеми записками и захватить то, что она сделала в последнее время [125, с. 173].

В письме от 6 декабря Вейерштрасс просит Соню прийти для занятий пораньше, приблизительно около половины третьего, так как в половине седьмого он должен уйти [125, с. 174].