София Ротару. Белый танец хуторянки

По его словам, ставка у него была хоть и высокая, но все равно незначительная (в сравнении, например, со ставками оперных артистов). Однако последние пользовались меньшей популярностью, чем эстрадники, поэтому «чесами» по стране не занимались – отсюда и повышенная ставка. А эстрадники халтурили постоянно, что позволяло им получать нелегально (в обход налогов) весьма приличные суммы. Причем по мере втягивания СССР в мелкобуржуазную конвергенцию (начало 70-х) и началом нефтяного бума (после октября 1973 года) «нефтяные» деньги полились в страну рекой, а вместе с этим стали расти и «левые» гонорары артистов. Поэтому тот же Лещенко в материальном плане не был уравнен с остальными жителями страны – врачами, учителями, милиционерами и т. д. – и, естественно, равняться с ними не хотел. О его тогдашних заработках можно судить хотя бы по следующему факту.

Всесоюзная слава пришла к Лещенко в 1970–1971 годах, когда он в материальном плане был вполне скромно зарабатывающим артистом. Но уже спустя год он сумел купить себе кооперативную квартиру, а в 1974 году еще одну – в Сокольниках (цена – порядка 10 тысяч рублей). Более того: в том же 74-м он купил себе еще и автомобиль «Жигули» за 6300 рублей. А в 1976 году, когда внезапно влюбился в свою будущую жену Ирину, которая в ту пору жила в Венгрии, в Будапеште, и часто звонил ей по международному телефону, платил ежемесячно за эти разговоры астрономические суммы. Впрочем, послушаем его собственный рассказ: «Когда Ирина подходила к телефону, начиналось этакое «лирическое отступление» часа на полтора, а то и два. За что, соответственно, мне в ноябре приходит счет за международные переговоры на тринадцать тысяч рублей. Можно представить, сколько лет нужно было копить деньги, чтобы купить себе, скажем, «Волгу», которая стоила тогда чуточку дороже. К слову, родные хотя и столбенели каждый раз от вида моих телефонных счетов, никогда мне никаких комментариев по этому поводу не делали…»

Итак, что мы имеем в сухом остатке. Несмотря на неудовлетворительную (по словам самого Лещенко) концертную ставку, он был достаточно богатым по советским меркам человеком. Значит, эта концертная ставка была не единственным источником его больших доходов. И эти источники он сам называет «незначительными нарушениями финансовой дисциплины». Советским государством управляли люди не глупые, которые исходили из того, что ставка у эстрадного артиста должна быть не слишком большой, поскольку в любом случае он всегда найдет возможность подхалтурить и обеспечить себя дополнительным заработком, во много раз превышающим официальный. То есть, это были нелегальные рыночные отношения.

Кстати, они достаточно активно коррумпировали культурную среду и в эту коррупционную систему были вовлечены практически все: как чиновники, так и артисты. Например, если артист хотел добиться для себя гастролей в выгодном с финансовой точки зрения регионе (не где-нибудь в глубинке, а в крупном городе), то он должен был заплатить определенному чиновнику в своей филармонии (или напрямую в Минкульте) взятку: либо деньгами, либо натурой (разного рода дорогие подарки в виде импортных духов, одежды и т. д.). Если артист хотел получить очередное звание или лауреатство на каком-нибудь конкурсе, то взятки давались членам жюри, а уже те делились с чиновниками. Если артист хотел попасть в ротацию на радио или ЦТ – опять же без взяток не обходилось.

Вся эта система существовала в советском искусстве давно, но особенно пышно разрослась именно в годы мелкобуржуазной конвергенции – в 70-е годы. Бороться с этим было бессмысленно, однако навести элементарный порядок было необходимо, поскольку это наносило экономике страны колосальные убытки. Общая ежегодная суммарная цифра этих «незначительных нарушений», повторимся, выливалась в миллионы рублей. Причем с развитием мелкобуржуазной конвергенции суммы эти не уменьшались, а наоборот возрастали (что неудивительно, учитывая, что позднебрежневские времена в народе называли «всеобщим пофигизмом»). Именно с последним и начал борьбу Юрий Андропов и его «силовики». Они не хотели «уравнять всех во всем, независимо от рода деятельности каждого и заслуг его перед страной», как утверждает Лещенко – цель была иная: взять под контроль «левые» денежные потоки, которые, во-первых, утекали мимо государственной казны, во-вторых – развращали элиту.