Согласен на любую работу...

Левая рука, удерживающая бутылку с фонтанирующим шампанским, отпускает горлышко и, продолжая держать бутылку обратным хватом, бью слева направо в голову. Четко в височную кость. Правый глаз от удара закатился вверх, скрываясь полностью из вида, парень начал оседать и тут случилось странное. Первое, это символ на его щеке ярко засветился, его левый глаз поменял цвет, став полностью желтым с вертикальным зрачком, а горизонтальные веки, как у крокодила, два раза моргнули. Где-то на уровне подсознания всплыл вопрос о том, как я вижу это в полной темноте, но на время он там и остался.

Опираясь на левую руку он начал подниматься, не отрывая от меня своего взгляда. Я застыл в оцепенении. От чего, сказать затрудняюсь. Может от абсурда, может от нереальности происходящего. Его лицо начало трескаться от кончиков губ к ушам, а за облезающей кожей начала угадываться чешуя. Правый глаз, вбитый бутылкой шампанского, начал медленно вставать на место, а проломленный висок выпрямляться. Не знаю, что за инстинкты взыграли во мне, но я левой рукой, со все также зажатой бутылкой попробовал ударить его в голову. А чудовище все поднималось и менялось физически полностью.

Когтистая лапа остановила тару у своей головы, круша бутылку, оставляя в моих руках розочку на горлышке, которую я тут же и загнал ему в многострадальный левый глаз. Тварь взревела от боли и это привело меня в чувства.

Уподобившись швейной машинке Зингер, я начал беспорядочно наносить удары клейменым ножом во все доступные мне места. Левой рукой, откинув розочку из бутылки, выхватил второй нож, и дело пошло быстрее. Последний удар, ослабленному ящеру я нанес в шею, провернув нож в ране, а когда вытащил его, тонкая струйка крови хлестнула мне в лицо, я отстранился, но несколько капель залетели под очки, попав в правый глаз. От боли я зарычал, пытаясь унять чувство, будто глаз разъедает кислота. Окинул взглядом то, что я устроил. Два тела лежали у моих ног и их знаки больше не светились. Зато кровь подкралась вплотную к моим новым ботинкам. Машинально сделал шаг назад, потом ещё и ещё. Снял заляпанные кровью очки, убирая внутрь, под безразмерную толстовку. Развернулся и побежал.

Через четыре дома налево, потом направо, в конце пятиэтажки, под балконом лежит рюкзак со сменной одеждой. Преодолев расстояние минуты за три, я встал под балконом, зачерпнул свежевыпавший снег, стирая с себя брызги крови и отбрасывая на клумбу, которая к утру скроет все мои следы под толщей снега.

Переодевался прямо тут, адреналин в крови поднял температуру тела настолько, что мороз не ощущался, пока я облачался в новую одежду. Буквально через три минуты из-за дома вышел респектабельный мужчина с рюкзаком, но никак не босяк в бесформенной толстовке.

Ленивым жестом поймал бомбилу, не торгуясь доехал до Северного, где из камеры хранения извлек сумку с вещами. В одной из кабинок туалета накинул «лифчик», удостоверение во внутреннем кармане, разрешение в сумке. Все хорошо. Дрожь в руках начала сбавлять обороты. В кабинке просидел еще минут десять, прежде чем решился выйти. Рюкзак с окровавленными перчатками засунул в сумку, как и второй нож, предварительно отчистив его антибактериальными салфетками, которые смыл в унитаз. Дело за малым, избавиться от улик. Это проще всего сделать как раз по пути в Гари.

Глава 4

В 5-22 выезжал первый автобус, и мне предстояло сначала доехать до нижнего Тагила, потом дальше, до Серова, потом через Сосьву и дальше до Гари. Первой остановкой на нашем пути стал Невьянск. Где я благополучно утопил в туалете толстовку с ветперчатками. Туалет, типа выгребная яма это позволял, а я не стал отказываться. Стоило мне сесть обратно в автобус и закрыть глаза, как перед лицом вставала нечеловечески оскаленная морда. С горем пополам я забылся в тяжелом сне, продлившемся аж до Нижнего Тагила. Прервал мой сон громкий голос.

- Приготовьте документы и вещи к досмотру.

Делая вид что дремлю, из-под полуопущенных век, наблюдая, как служители правопорядка берут паспорта и бесцеремонно роются в вещах.

- Але, проснись! Документы и вещи к досмотру! – Потряс меня за плечо тщедушный сержант. Я открыл глаза, глядя на его руку, лежащую у меня на плече, нехотя, полез во внутренний карман пальто, доставая удостоверение. Уже на моменте демонстрации корочки, еще до того, как я развернул документ, ппсник поменялся в лице, а его наглая ухмылка начала слезать. Вчитываться в мои данные он даже не стал, отведя взгляд и переводя его на напарника. В правом глазу кольнуло, я машинально его потер и уставился на светящееся зеленоватым клеймо на горле у полицейского. Оно отличалось от того, что было у тех парней, которых я зачистил вечером и больше напоминало полумесяц с шестиконечной звездой внутри. От неожиданности я пристально уставился на сержанта. Не выдержав мой взгляд, он стушевался, как-то засуетился, подхватил напарника, вывалился из автобуса. Странно это все.