Соглашение (СИ)

Старейшая, седьмая по счету, без сомнений, была той еще тварью и терпеть не могла всех, кто был рожден после ее смерти. Но, несмотря на все свои недостатки... даже не так. Сильнее злобы у Ахьозан была лишь гордость, которая не позволяла ей пренебрегать делом даже в угоду ненависти к Иллишаре и ко мне. Она выполнит задание, можно не сомневаться. Я даже немного жалею тех, за кем ее посылаю.

Ахьозан сорвалась с места, на ходу превратилась в Зверя с темной дымчатой шкурой, цвет которой ассоциировался у меня с грязным туманом. Удар сердца - и она исчезла, растворилась в воздухе, став невидимой.

Госсуариас рядом со мной вздохнул. Мы переглянулись, и он неопределенно пожал плечами, словно говоря: "А чего еще можно было бы ожидать?".

Иллишара ушла, а вместе с ней ушло и большинство эмоций, осталась лишь неприятная усталость и глухое раздражение. Я повернулся к Роще, хмуро огляделся. Дым просачивался уже за деревья, и неприятный запах от него заставил меня поморщиться.

- Поможешь хоть? - поинтересовался я у древнейшего.

- Еще чего, - хмыкнул он и подтолкнул меня к деревьям, - Давай, Старейший, выполняй свою работу.

Дым нужно убрать. Ждать, когда он рассосется сам по себе, нет возможности. Я чувствовал, как он очень медленно разъедает кору деревьев. Да что уж там, мои крылья до сих пор неприятно пощипывало.

Я не рискнул магически сжигать его или воздействовать на него как-то по-другому. Неприятная субстанция из незнакомого артефакта, до сих пор помню вечное наставление учителя: "Реслиссель, Санринссаль, если вы не знаете, как и кто туда это запихнул, то умоляю, пихайте в это хотя бы палку, а не свои же руки". Хм. Не то что бы мы тогда прислушались к его словам...

Ладно, сейчас я сознательный Старейший, берегущий как свои конечности, так и могилу своего предшественника.

Умение наколдовать легкий ветер - спасительная штука в южной части материка.

Дым растворился быстро, куда дольше я чинил алтарь от повреждений, нанесенных ему в ходе потасовки. Не особо хорошо разбираюсь в столярном деле, но, спасибо заклинаниям, кое-как привел статую Иллишары с Госсуариасом в порядок. Закончив и с этим, я отошел на несколько шагов, разглядывая результат.

- Будешь в городе, позови все же умельца, - с сомнением сказал Госсуариас, рассматривая мой труд.

- Будто ты много понимаешь, - огрызнулся я, на что тот лишь покачал головой.

- Присаживайся, Санринссаль, - он указал на землю рядом с собой. Поколебавшись, я все же опустился рядом и вытянул ноги вперед.

Некоторое время мы сидели в тишине, я пытался расслабиться и успокоиться, не обращая внимания на компанию рядом. В какой-то момент понял, что абсолютно позабыл про свой страх и пока не чувствовал его.

Госсуариас наблюдал за мной взглядом усталого от своего непослушного глупого сына отца.

Умершие Старейшие не были в полной мере мертвецами. Они скорее становились божествами, свитой Иллишары. Они чувствовали, пусть и не полностью, и холод, и жару. Еда не была нужна им, но, как признавались мне некоторые из них, они скучали по вкусу обычной пищи и никогда не отказывались от нее.

- Так что я пропустил в начале? - решил я поинтересоваться.

- Ничего особенного. Ты как-то быстро подоспел от Иллиера. Ни я, ни они не ждали тебя здесь.

- Был неподалеку.

- Рад слышать. Возвращаясь к теме. Судя по всему, им нужно было выманить тебя. Есть предположения?

- Никаких. Илишар как без меня стоял, так и будет стоять, - я на всякий случай потянулся мысленно к лесу, но нет, ничего, - Границ его никто не пересекал, ничего странного в Иллиере не происходило. Но трое из них были ушедшими.

- И это настораживает, - кивнул древнейший.

Мы вновь замолчали, думая каждый о своем.

Мне невольно вспомнилась традиция, согласно которой новый Старейший обходит места упокоения всех предыдущих. Он выполняет определенные условия - к одному я, например, поднимался босиком по лестнице, а она была весьма длинная и дело происходило зимой, - и вызывает обитающего там Зверя. Тот кланяется, признавая нового Старейшего, и дает ему совет.

От некоторых мне хотелось тогда смеяться весело, а от некоторых мне приходилось сдерживать нервный тик. Зверям иногда бывает скучно, и у большинства из них поганое чувство юмора.

Естественно, к Госсуариасу я тогда тоже приходил.

- Ты ведь знаешь... - неуверенно начал я, - Про то, что я... М-м, в общем, мне сейчас предстоит довольно тяжелое путешествие.

- Знаю, - кивнул он важно.

- И ты, старый и мудрый, я слышал, ты в свое время обошел чуть ли не весь мир.

- Верно.

- Дай мне совет, как тогда давно, но для этого путешествия, - попросил я.

Он задумался, поводил пальцем по нижней губе, уставился на меня с каким-то весельем.

- Вы, молодые, старших никогда не слушаете, что толку в моих советах? Ты-то помнишь, что я сказал тебе в твоем "тогда давно"?

- Помню, - хмуро ответил я.

- Выполняешь?

Я промолчал, нахмурился еще сильнее, но взгляда от него не отводил. Он же не говорил больше ничего, лишь вздохнул и подошел к статуе, глядя на Богиню. Смотрел на нее пару минут, затем повернулся ко мне: