Соглядатай

Через несколько минут Артур ступил на подоконник и бесшумно спрыгнул на пол. Он напряженно вслушался в тишину дома. Чутье подсказывало, что это нежилая комната — очень уж гулко звучали здесь его шаги. Артур осторожно включил фонарик. Комната была пуста. Затем он открыл дверь в коридор, не сомневаясь, что, кроме него, в доме никого нет. Откуда же начинать поиски?

Сколько беспокойства доставила ему эта кукла! Его чуть не застали в лаборатории, когда он брал пробирку с кровью. Просто непостижимо — как это он забыл о привязанности Глории к своей тряпичной игрушке? Ведь он много раз прокрадывался ночью в ее комнату — просто посмотреть, спокойно ли она спит, — и она всегда сжимала куклу в руках...

У Артура никак не укладывалось в голове, что он снова, уже второй раз за неделю, оказался в этом доме. В памяти до сих пор стояла картина того давнего трагического утра: «скорая помощь», полыхающие мигалки, вой сирен, визг покрышек на подъездной дорожке. Тротуар, заполненный людьми, соседи в пальто, наброшенных поверх дорогих пижам и халатов; полицейские автомобили, перегородившие Эн-стрит, и повсюду — копы.

Артур и его напарник, тоже санитар «скорой помощи» из джорджтаунской больницы, вбегают в дом. В дверях стоит молодой полисмен.

— Не спешите, ребята, — говорит он. — Вы им уже не поможете.

Мужчина лежит на спине, пуля прошила ему висок. Должно быть, умер мгновенно. Между ним и женщиной валяется пистолет. Она упала ничком, коврик под ней пропитался кровью. Она молода, не старше тридцати. Темные волосы рассыпались по плечам, желтый шелковый халат обвивает стройное тело.

Артур склонился над маленькой девочкой: глубокая рана на голове; волосы и ночная рубашка перепачканы кровью. Правая нога неестественно вывернута, сломанная кость проткнула кожу.

Артур наклонился еще ниже.

— Жива, — прошептал он.

Вокруг начинается кутерьма. Кто-то устанавливает капельницу. «Первая группа, отрицательный резус!» — требует врач, и ему подают склянку с кровью. Маленькое неподвижное личико накрывают кислородной маской, на сломанную ногу накладывают шину. Артур помогает бинтовать голову девочки, легонько касается ладонями ее лба; рыжие локоны обвиваются вокруг его пальцев. Кто-то говорит, что малышку зовут Кэрри.

— Если будет на то воля Господня, я спасу тебя, Кэрри, — шепчет он.

— Она не слышит, — бурчит врач, отталкивая Артура. Полицейский фотограф щелкает камерой, снимая девочку, трупы, комнату. На ковре мелом обводят контуры тел.

Еще тогда у Артура возникло чувство, что этот дом — вместилище зла, место, где были погублены два невинных цветка — молодая женщина и ее малышка-дочь. Однажды он показал зловещий дом Глории и рассказал о том страшном утре.

Маленькая Кэрри пролежала в палате интенсивной терапии джорджтаунской больницы два месяца. Артур заглядывал к ней, как только появлялась возможность. Она так и не пришла в себя, В конце концов он понял, что ей не суждено выжить, и стал искать способ вручить ее Господу. Но прежде чем успел что-то предпринять, девочку перевели в клинику близ Бостона, а спустя некоторое время Артур узнал из газеты о ее смерти.

У его сестры в детстве была кукла. "Давай заботиться о ней вместе, — предложил он.—  Представим себе, что она заболела, а я буду ее лечить. Тяжелая мозолистая рука отца хлестнула его по лицу. Из носа брызнула кровь: «Вылечи лучше себя, неженка!»

Артур начал поиски куклы со спальни Патриции Треймор. Он открыл гардероб и осмотрел полки снизу доверху. Куклы не было. Артур разглядывал дорогую одежду, и в его душе закипал гнев. Шелковые блузы, кружевное белье, платья и костюмы — все словно с журнальных обложек. Глория носит джинсы и свитера из дешевых магазинов и с распродаж, а подопечные Артура в доме престарелых вообще ходят во фланелевых рубахах и бесформенных халатах!

Но одно из платьев Патриции Треймор — коричневая шерстяная хламида с веревочным поясом — заинтересовала его. Оно напоминало монашеское облачение. Артур вынул платье из шкафа и приложил к себе. Потом повесил хламиду на место и принялся обследовать нижние выдвижные ящики. Куклы там тоже не оказалось. Вероятно, она где-то в другом месте, если вообще до сих пор не выброшена. Продолжая поиски, Артур заглянул в стенные шкафы пустых гостевых спален и спустился на первый этаж.

Патриция Треймор оставила свет в прихожей, включенную лампу в библиотеке, а в гостиной горела даже гирлянда на рождественской елке! Она греховно расточительна, негодующе подумал Артур. Просто безнравственно расходовать впустую столько энергии, когда старики не могут себе позволить обогреть свои дома. А елка уже успела высохнуть. Если ее коснется огонь, она вспыхнет как факел.

Одна елочная игрушка упала с ветки; он подобрал ее и повесил на место. В гостиной явно некуда что-либо спрятать, быстро понял Артур и двинулся дальше.