Согнутая петля

Инспектор Эллиот открыл свою записную книжку:

– Значит, он покончил с собой? Так?

– Да, сэр.

– Вы видели, каким оружием он воспользовался?

– Боюсь, не очень хорошо.

– Я хочу, чтобы вы подробно рассказали мне все, что видели. Например, вы говорите, что были в Зеленой комнате, когда это произошло. Когда и почему вы туда пошли?

Ноулз заметно смутился:

– Думаю, сэр, это было за две-три минуты до происшествия…

– Девять двадцать семь или девять двадцать восемь? Так когда же? – спросил инспектор Эллиот, питавший болезненную страсть к точности.

– Не могу сказать, сэр. Я не веду счет времени. Что-то вроде этого. Я был в коридоре рядом со столовой, на тот случай, если понадоблюсь, хотя в столовой никого, кроме мистера Уэлкина, не было. Затем мистер Натаниэль Барроуз вышел из гостиной и спросил меня, где можно найти электрический фонарь. Я сказал, что, по-моему, фонарь есть в Зеленой комнате наверху, которую покойный… джентльмен использовал под кабинет, и пошел наверх, чтобы принести его. А потом я узнал, – Ноулз понимал, что дает показания, о чем красноречиво свидетельствовала его манера говорить, – что мистер Барроуз нашел его в одном из ящиков стола в холле… но я не знал, что он был там.

– Продолжайте.

– Я поднялся и вошел в Зеленую комнату…

– Вы зажгли свет?

– Нет, – ответил несколько возбужденный Ноулз, – не сразу. В комнате нет настенного выключателя. Свет включается выключателем, свисающим с люстры. Стол, на котором я предполагал найти фонарик, стоит между окнами. Я подошел к нему и по дороге выглянул в окно.

– В какое окно?

– Правое, выходящее в сад.

– Окно было открыто?

– Да, сэр. Так оно и было. Вы, должно быть, заметили, что вдоль стены библиотеки растут деревья. Они подрезаны так, чтобы не заслонять вид из окон верхнего этажа. Потолки в большинстве комнат около восемнадцати футов высотой, за исключением комнат нового крыла, немного смахивающего на кукольный домик. Вот деревья и подрезали так, чтобы они были немного ниже окон Зеленой комнаты. Она и называется Зеленой, потому что из ее окон вы видите верхушки деревьев. Теперь вы понимаете, что я смотрел на сад сверху.

Ноулз встал с кресла и показал, как он высунулся из окна. Эта поза, по-видимому, была для него болезненной, но он был настроен настолько решительно, что, превозмогая боль, сохранял положение.

– Вот, видите, так я и стоял! Свет из библиотеки освещал зеленые листья. – Он показал рукой. – А дальше идет сад с кустарниковой изгородью и тропинкой, а в центре – пруд. Освещение в саду неплохое, сэр. Я всегда видел, как они играли в теннис. Потом появился сэр Джон, или джентльмен, назвавшийся этим именем, и остановился, держа руки в карманах.

Тут Ноулзу пришлось прекратить спектакль и сесть.

– Это все, – сказал он, отдуваясь.

– Все? – переспросил инспектор Эллиот.

– Да, сэр.

Удивленный, Эллиот уставился на него:

– Но что произошло дальше, приятель?

– Только это. Мне показалось, что внизу, в деревьях, кто-то зашевелился, и я посмотрел туда. Когда я снова поднял взгляд…

– Вы хотите сказать, – спокойно и осторожно произнес Эллиот, – что не видели, что произошло потом?

– Нет, сэр. Я видел, как он упал в пруд.

– И все?

– Понимаете, сэр, никто бы не успел трижды перерезать ему горло и убежать! Этого не могло быть. Он все время был один – и до и после. Поэтому я думаю, что он покончил с собой!

– Чем же он при этом воспользовался?

– По-моему, каким-то ножом.

– По-вашему! Вы видели нож?

– Не совсем… нет.

– Вы видели у него в руках нож?

– Не совсем. Слишком далеко, чтобы я мог разглядеть, сэр, – ответил Ноулз; вспомнив, что у него есть свое место в этом мире, он с достоинством выпрямился. – Я хочу дать вам правдивое, насколько это возможно, описание того, что я видел!

– И что же он потом сделал с ножом? Выкинул? Что стало с ножом?

– Я не заметил, сэр. Честно, не заметил! Я смотрел только на него, и мне кажется, что-то происходило прямо перед его лицом.

– Он мог выбросить нож?

– Наверное, мог. Не знаю.

– Вы бы увидели, если бы он его выбросил?

Ноулз долго думал.

– Это бы зависело от размера ножа. Летучих мышей я могу разглядеть. А иногда, сэр, не видишь и теннисного мяча, пока…

Он был очень старым человеком. Его лицо погрустнело, и сначала все подумали, что он заплачет. Но он снова заговорил с достоинством:

– Простите, сэр. Если вы мне не верите, можно мне идти?

– Ах, черт возьми, я не хотел вас обидеть! – воскликнул Эллиот с юношеской непринужденностью, и уши у него слегка покраснели.

Маделин Дейн, за все время не сказавшая ни слова, смотрела на него с чуть заметной улыбкой.

– Еще один вопрос, – непреклонно продолжал Эллиот. – Если вы хорошо видели весь сад, видели ли вы еще кого-нибудь в момент… нападения?

– В то время, когда это произошло, сэр? Нет. Сразу после этого, правда, я зажег свет в Зеленой комнате, но к этому времени в саду уже собралось несколько человек. Но до того… во время… простите, сэр… да, кто-то был! – Ноулз поднял палец и нахмурился. – Там кто-то был, когда это произошло. Я его видел! Вы помните, я сказал, что слышал шевеление в деревьях за окнами библиотеки?

– Да, и что же?