Согнутая ветка

Джо Р. Лансдейл Согнутая ветка

Тогда я вернулся с работы вечером, и Бретт, моя рыжая, сидела за столом на кухне. На этой неделе у нее не было ночных смен на дежурствах в больнице, так что я удивился, увидев ее на ногах. В два часа ночи. Я закончил работать ночным сторожем на заводе по производству собачьей еды, в надежде на то, что мой приятель Леонард скоро вернется из Мичигана, куда поехал кого-то ловить по поручению нашего друга Марвина, который нанял его на разовую работу в своем детективном агентстве. Время от времени мы на него работали.

На этот раз мне работы не нашлось, и поскольку у Леонарда другой работы не было, а деньги ему были нужнее, чем мне, работать отправился он. А я временно подрабатывал на заводе собачьей еды. Нормально, но очень скучно. Самым захватывающим из приключений была погоня за крысами, которых я обнаружил в хранилище. Они надгрызали мешки с кормом, отнимали хлеб насущный у ищеек, так сказать. И навсегда поняли, что со мной лучше не связываться.

Я все надеялся, что у Мартина что-нибудь для меня найдется и я смогу уйти с завода, но пока что ничего не было. Но недельная зарплата в бумажнике была.

– И что ты тут делаешь? – спросил я.

– Беспокоюсь, – ответила она.

Я сел за стол рядом.

– У нас же достаточно денег, так?

– Нам многое надо менять. Я о Тилли.

– Вот черт.

– Все не так, как раньше, – сказала Бретт.

Немного из графы А, немного из графы Б, вот что она имела в виду.

Графа А – когда она связалась с клубом байкеров, а потом ее украли, чтобы сделать проституткой, отчасти по делу, поскольку этим она и занималась, отчасти – против ее воли, поскольку ей не собирались за это платить. Мы ее вытащили, я, Бретт и Леонард. Потом она сорвалась и влипла в бытовые неприятности в Тайлере, но с этим ей помогла Бретт, по крайней мере, ухитрилась отсрочить катастрофу. Каждый раз, когда Бретт заговаривала о Тилли, это значило, что ей придется паковать вещи, брать отпуск на работе и отправляться на пару дней, чтобы исправить какую-нибудь глупость, которой можно было избежать с самого начала. Но, поскольку Тилли приходилась Бретт дочерью, я пытался о ней заботиться. Хотя я ей не нравился, и она мне тоже. Но я любил Бретт и пытался поддерживать ее, как мог. Бретт прекрасно знала, каково мне это делать.

– Снова придется на пару дней уехать? – спросил я.

– Может, и побольше.

– Почему это?

– Она пропала.

– Наверное, она уже не первый раз на порошке сидит. Ты же ее знаешь. Смылась, не говоря ни слова, так же и вернется, если только ей деньги не понадобятся или если торнадо жилой вагончик не опрокинет.

– В этом всем нет ее вины.

– Бретт, малышка, вот только не начинай мне рассказывать, какая ты плохая мать.

– Я такая и была.

– Ты сама была молода, и я думаю, что ты отнюдь не все плохо делала. Были определенные обстоятельства, и ты старалась сделать для нее все, что могла. Вся ерунда, в которой она живет, – ее собственный выбор.

– Возможно.

– Но ты не согласна.

– Неважно. Она моя дочь.

– А у тебя есть я.

– Мне позвонила ее подруга, ты ее не знаешь. Зовут Моникой, нормальная девушка. Думаю, у нее голова на плечах получше, чем у Тилли. Она была у нее в прошлый раз, когда я туда зашла. Думаю, она стала бы хорошим примером для моей девочки. Мне казалось, что Тилли начинает приводить дела в порядок, и я постоянно держала связь с Моникой, чтобы быть в курсе. Та позвонила и сказала, что они собирались в кино на вечерний сеанс, в компании девушек. Вот только Тилли не пришла. И не позвонила. А теперь уже три дня прошло. Моника сказала, что когда перестала с ума сходить, то стала тревожиться. Сказала, что парень, с которым жила Тилли, вот он может быть проблемой. Он привык пасти шлюх, и Тилли легко может вернуться к этому. В смысле… ну, у парня еще и кое-какие проблемы с наркотиками, и у Тилли иногда. Он мог с ней поругаться. Он мог попытаться заработать на ней денег, или ввязаться во что-то скверное и втянуть Тилли заодно.

– Моника думает, что он ее дома держит?

– Может, и хуже.

– Я-то думал, он в порядке.

– Я тоже, – сказала Бретт. – Но в последнее время – не очень. Сначала он был просто сказочным принцем, бывший наркоман, взявшийся за ум, а потом вдруг он не хочет выпускать ее из дома, не хочет, чтобы она с кем-то общалась. Не хочет, чтобы она виделась с Моникой. Моника думает, что он сам хочет выбирать, с кем Тилли встречаться.

– Проституция, – сказал я.

Бретт кивнула.

– Ага, иногда такие парни ведут себя именно так. Типа, о тебе заботятся, типа того, что у них были те же проблемы, что у тебя, а потом Тилли вдруг понимает, что она снова на коксе и продает себя, чтобы за него платить. А потом перестает получать за это деньги. Когда он сам все забирает.

– Сутенеры так и делают, держа девок на наркоте и забирая все деньги.

– Ага, – выдохнула Бретт. – Именно. С ней такое уже бывало, и сам понимаешь…

– Ты думаешь, что это могло случиться снова.

– Ага. Думаю.