Согрей меня

– Какое мне до них всех дело? – дёрнула плечиком и улыбнулась. – Пусть смотрят. Я не могу им запретить.

– Не можешь, – Стас улыбнулся, и сковывающая сердце тревога отпустила.

Говорили о многом. О детстве, планах на будущее, о любимых фильмах и прочитанных книгах. Стас по-мальчишески рисовался, Мара смеялась, иногда грустила, когда он осторожно пытался выведать о муже. Стасу пришлось свернуть разговор и перейти на безопасные темы.

Ему нравилось с ней разговаривать, чем-то делиться. Мара, кажется, отвечала ему взаимностью. Её глаза горели интересом, она внимательно слушала всё, что он готов был ей рассказать, иногда вставляя комментарии, которые всегда были в тему.

Мара расслабленно сидела в соседнем кресле, поглаживая тонкими пальцами ремень безопасности, из-за которого её грудь казалась пышнее. Стас мазнул по ней взглядом, посмотрел на дорогу и улыбнулся собственным мыслям.

Наверное, его состояние можно было смело называть одержимостью. Почему нет, если ни о чём, кроме рядом сидящей женщины, ему думать не хотелось? Но, Господи, как же приятно было, наконец, почувствовать себя настолько живым и по-юношески бесшабашным. И говорить было приятно, и даже молчать. Удивительное ощущение.

– Я тебя к Варе завезу, сам поеду на встречу, а после заберу, – Стас съехал с шоссе в нужном направлении. Оставалось немного времени до момента, когда им нужно будет расстаться, и Стас не хотел его тратить на молчание или блуждание вокруг да около.

Шестое чувство подсказывало: с Марой нужно быть смелым, иначе сдаст назад и закроется в своей ракушке. Пять лет траура по умершему мужу – это вам не шутка, на такое могла пойти только очень любящая женщина, которая никак не хотела перевернуть страницу в прошлое и начать жизнь с чистого листа.

Она так сильно любила мужа? Интересно, каким должен быть мужчина, чтобы такая красавица и умница пять лет хранила верность его призраку?

– Будешь ждать? – окинул Мару долгим взглядом, когда машина остановилась на светофоре.

– Буду, – Мара подалась влево и, осмелев, поцеловала Стаса в щёку. – Я, знаешь ли, не только ради сестры в твою машину села.

Стас видел, что она сама своей смелости боится, но Мара тянулась к нему, и это наполняло его дурной силой.

Во дворе «Золотого яблока» – элитного жилого комплекса, в котором жила Варвара, пока Поклонский ударными темпами строил их новый дом – Стас остановил машину, но отпустил Мару не сразу: перетащил к себе на колени, положил руки на бёдра и долго смотрел в красивые голубые глаза.

– Хочешь откровенность? До встречи с тобой в баре меньшее, чего я хотел – отношения, – признался, убирая с её лица волнистую прядь. – Даже вовсе их не хотел.

– Мне вообще никакие отношения не нужны, – фыркнула Мара, поводя плечами, но не отстранилась, не попыталась сбежать. Только едва заметно улыбнулась.

Она поняла, что Стас хотел сказать. А о чём умолчал, поняла ещё лучше.

– Отличный подход, одобряю, – Стас провёл ладонью по бедру, и Мара вздрогнула. Глаза стали темнее, их будто бы туман заволок. – Зачем нам эта ерунда, да? Обязательства, обещания, суета эта… Одиночество – это ведь замечательно. Что может быть лучше, чем засыпать и просыпаться одному. Зато никто нервы не мотает, ничего от тебя не требует, ничего не ждёт.

– Однозначно… всё это какая-то чушь. Вот ещё, отношения… – Мара закусила нижнюю губу, когда Стас скользящим жестом приподнял подол платья, коснулся пальцами колена. – У тебя ловкие пальцы.

– Очень ловкие, – выдохнул хрипло, а глаза осветились желанием.

– И тёплые, – шепнула Мара, лукаво улыбаясь.

– К девяти я заеду.

– Никаких отношений, да? – улыбнулась и, взяв его лицо в ладони, наклонилась и поцеловала в губы. – Совершенно никаких…

– Отличная идея, – обхватив её затылок ладонью, не дал увернуться и, подавшись вперёд, целовал жадно, и столько страсти было между ними, столько жажды.

Мара отвечала искренне, и каждая её реакция, каждое прикосновение будили в Стасе голодного зверя, неразумного и дикого.

Не иначе как чудом они смогли прекратить это безумие. Мара, румяная и растрёпанная, пару минут приводила себя в порядок, а Стас сидел с закрытыми глазами и уговаривал себя дышать. Лишь бы не коснуться её вновь! Иначе Поклонскому придётся одному проводить переговоры, а это уже ни в какие ворота не влезает. Стас никогда не терял голову, не забывал о работе, о холдинге и его процветании. Даже, когда недавно его жизнь окончательно рухнула, он выполнял свои обязанности безупречно.

Работа – то немногое, чем Стас в своей жизни гордился. И сейчас он готов был послать всё к чёрту только, чтобы быть с этой женщиной.

«Сумасшествие!»

Мара выскользнула из машины и, не оборачиваясь, помчалась в сторону Вариного дома, а Стас следил за ней, пока стройная фигура не скрылась за тяжёлыми входными дверьми. Стоило Марьяне исчезнуть из вида, дышать стало проще, а думаться – легче. Стас завёл мотор, выехал из широких ворот и, прибавив скорости, помчался в сторону дома.