Согрей мое сердце

О, Всесоздатель, нарисуй в воздухе указатель! Иначе я взорвусь от волнения.

Не прерывая прямого взгляда в глаза, плавно приблизился, и вот – между нами всего пара шагов… Взгляд с наслаждением мазнул по фигуре и замер… вместе с Пантиным.

Если я, бессмертная, не умру в эту секунду от сердечного приступа…

– Привет, – выдаю с максимальной степенью неловкости.

Фрост медленно, словно во сне, поднимает взгляд – глаза в глаза – и дыхание снова останавливается.

С…стужа-а… Нельзя… Нельзя так смотреть.

Нельзя!

Со щемящей нежностью, восторгом… бесконечной любовью и… и недовольством.

– Почему не сказала? – спросил мягко, но требовательно, сочетая несочетаемое.

Пожала плечами, стараясь скрыть нервную дрожь, а муж лишь сунул руки в карманы брюк и сжал в кулаки. Тоже нервничает.

– Это не ответ, – мотнул головой, продолжая буравить взглядом, то и дело перемещая его на живот.

И вот когда он смотрел на него, лицо Фроста начинало сиять, а стоило посмотреть мне в глаза, и он вспоминал, почему мы до сих пор стоим в двух шагах друг от друга и…

И я хочу его обнять, до одури хочу! А он… обижен.

– Может сначала поцелуешь жену, а потом будешь пытать?

Не проняло. Лишь сильнее кулаки сжал, аж ткань затрещала и рукава натянулись.

Хочет поцеловать. Хочет прижать к себе. Но ведь упрямый. Как я.

Не знаю, кто из нас в этом деле достиг большего совершенства.

– Сразу, как только ответишь на вопрос, Метель.

Не сдается. И назвал не Снежей, а Метелью.

Сильно недоволен.

– Да боялась она! – звонкий Варин голос разнесся по всему этажу.

Наверху у лестницы выстроился семейный подряд: Варя в обнимку с Морозом и Клаус, поглаживающий живот Джесс, которая почти дожевала морковку.

– Не вмешивайся, – мягко попросил Дар жену.

– А что? – возмутилась она тихо. – Я же помочь хочу!

Помощь пришла откуда было весьма ожидаемо… но не нужно.

Фрост изогнул бровь и уставился на меня.

А чего ты на меня смотришь? Смотри на Варю! Она лучше расскажет.

– Чего боялась? – с нежностью спросил муж, по-прежнему сохраняя дистанцию.

– Твоей реакции, чего же еще? – неподдельно удивилась Джесс.

Прикрыла глаза, чтобы никого не послать дальним темным лесом.

Почему бы вам всем не пойти… хоть куда-нибудь?

– Они без тебя разберутся, – услышала тихий голос Клауса.

– Как же? – усмехнулся муж, смотря мне за спину. – Без вас мы бы не справились.

Прикрыла глаза рукой, желая оказаться где угодно, подальше отсюда.

– Обращайтесь, – веселился Санта.

– Адрес знаете, – добавила Варя.

Они друг на друга плохо влияют. Вернее, дружба семьями. Слишком много времени проводят вместе. Даже одинаково по-идиотски шутят.

Не став отвечать, Фрост сделал шаг навстречу.

– Иди ко мне, – тихо произнес, вытянув руки.

На пальце в отблеске света сверкал синий камень в перстне.

Едва не захныкала, ощутив, наконец, его объятия.

Сладкий, нежный поцелуй и вовсе отмел все переживания, оставляя только чувство нужности. Необходимости рук и губ.

Только этих рук.

Только его губ.

– Пойдем домой, – шепнул и, отсалютовав зрителям нашего маленького представления, повел к выходу.

Впервые за все два с половиной месяца эти стены не давили и не угнетали. Даже дышать стало легче, проще. Воздух стал слаще. Если раньше подобное меня пугало, теперь по-другому просто не хотелось.

– Не думай, что мы не вернемся к вопросу твоих "секретов" от меня, – с намеком произнес Фрост, стягивая с себя толстовку и отбрасывая в сторону.

– Это сложно оставить в секрете, – показала рукой на живот. – Еще пару месяцев и его не заметит только слепой.

Сердце вновь превратилось в шальную белку. Муж опустился передо мной на колени, с блестящими счастливыми глазами смотря прямо на живот.

Теплые ладони бережно погладили пока бледные узоры, вызывая неконтролируемую дрожь.

– Твоя мама пыталась скрыть тебя от меня. Не волнуйся, у нее ничего не вышло, – Фрост начал покрывать чувствительную кожу поцелуями, сводя с ума. – Папа рядом…

Он поднялся, забирая в плен мой взгляд, тело и душу.

– …а мама понесет самое суровое наказание, – многообещающе произнес муж и смял губы яростным поцелуем.

Согласна на все! На все наказания!

Только не останавливайся…

Только не оставляй меня больше одну так надолго…

Это была волшебная ночь – одна из многих – наполненная огнем страсти и любви, на грани… Всегда – на грани. И впервые за эти месяцы я спокойно заснула, чувствуя размеренное дыхание и родные объятия любимого мужа.

Моего.

Исключительно.