Согрешить с негодяем

– Я слышала, что кое-кто из этих повес весьма искусен по части ласк рукой, – не отставала леди Хирлбатт.

– О, у Хэдли такие умные пальцы, – протянула леди Мертон. – Но если бы вы знали, какие у него чувственные губы и что он вытворяет ими и языком в самых интимных женских местах!

– Ты хочешь сказать… в гроте Венеры? – уточнила леди Хирлбатт.

Леди Гилфорд задохнулась:

– Не может быть! Только не там.

– Именно там. Как ласковы его касания языком, как он слегка покусывает…

Кьяре еще не доводилось слышать настолько шокирующих откровений. У нее горели уши. Но, несмотря на отвращение к пересудам, ей хотелось стоять и слушать. И в этом желании не было ничего от научного интереса, пришла она к выводу.

Как бы то ни было, новых подробностей не последовало. Послышались звуки подъезжавшего экипажа.

– Ну вот, помяни черта… – пробормотала леди Гилфорд.

– Доброе утро, дамы, – раздался низкий мужской голос. Под стать голосу был и облик его владельца. Из-под высокой касторовой шляпы на воротник прогулочного костюма спускались длинные черные волосы, которые ветер разметал по плечам. На твердом подбородке виднелась отросшая щетина. А его глаза…

Кьяра быстро укрылась между двумя дубами.

На загорелом лице, гипнотизируя, выделялись синие, как сапфиры, глаза. А вот и печально известный граф собственной персоной. Он улыбнулся, и у нее перехватило дыхание. Должно быть, он мерзавец, но нельзя не согласиться, что он хорош как грех.

Темный и опасный как дьявол.

– О-ля-ля, Хэдли, – воскликнула леди Мертон. – Какой сюрприз! В утренней газете писали, что вы уехали из города.

– Я действительно уезжал, – подтвердил он. – Но пришлось вернуться, слишком много дел накопилось.

– Надеюсь, вы не простудились, сэр, – дерзко рассмеялась леди Мертон. – Купание на открытом воздухе холодной темной ночью вредно для здоровья.

– Меня предупреждали. – Его губы тронула улыбка. – К счастью, я не очень пострадал. Но впредь следует быть более осмотрительным. С холодной водой шутки плохи. – Он прищурился и остановил взгляд на леди Мертон. – Я вспоминаю несколько летних вечеров в Кенте. Погрузиться в ванну из шампанского гораздо приятнее.

Две ее подруги захихикали.

– Пузырьки так приятно щекочут и рождают возбуждение в… – Граф подмигнул. – В тех местах, которые я поостерегся бы назвать в приличной компании.

– Шалун! – расхохоталась леди Мертон. – Поскольку вы вернулись, надеюсь, что вскоре навестите меня.

– Постараюсь не разочаровать вас, мадам, – откликнулся граф. – А теперь извините меня, дамы, мне пора ехать. – Небрежно отсалютовав, он взмахнул хлыстом.

Хэдли уехал, но Кьяре показалось, что она все еще видит его синие глаза.

– Ты никогда меня не разочаруешь, Хэдли, – проговорила леди Мертон, глядя ему вслед, пока коляска не скрылась за поворотом. Вздохнув, она повернулась к подругам. – Что, если мы выпьем холодного лимонада у Понтера, а потом отправимся ко мне домой?

Дождавшись, пока они уйдут, Кьяра выскользнула из своего укрытия и заторопилась по своим делам.

Леди Шарлотта Грейсчерч Фенимор фыркнула в непозволительной для леди манере.

С формальной повесткой дня было покончено. «Грешницы» оставались сидеть за чайным столиком, где они выслушали последние дополнения Кьяры к Малой красной книге.

– Вероятно, нам нужно сократить название нашего опуса, – продолжила Шарлотта. – Вместо «Неизменные законы мужской логики. Научное исследование, основанное на эмпирических наблюдениях» мы могли бы назвать его «Мужчины. Краткое руководство для обращения с тупицами и хамами».

– Ха-ха-ха, – рассмеялась леди Ариэль Грейсчерч, выглядывая из-за плеча старшей сестры – леди Шарлотты. В отличие от нее леди Ариэль никогда не была замужем. – Мне нравится, что ты написала заголовки красными чернилами, Кьяра. Это для того, чтобы обратить внимание на снисходительность мужчин к своему поведению?

– Скорее, чтобы подчеркнуть их проклятый нарциссизм. – Шарлотта захлопнула журнал. Из-за артрита в коленях она стала медленно двигаться, но разум ее по-прежнему оставался скор. – Я так понимаю, на прошлой неделе тебя посетил с визитом племянник Шеффилда.

Кьяра кивнула.

Кейт Вудбридж поморщилась.

– Только не говори, что он пытался вытянуть из тебя еще денег. – Хотя в свои двадцать два она была самой молодой из «грешниц», Кейт более чем компенсировала свой юный возраст умением давать резкие оценки. – Маленький гаденыш.

– Следи за выражениями, дорогая, – напомнила ей Ариэль.

– Я знаю выражения и похлеще, – мрачно заявила Кейт, Дочка американского морского капитана – некоторые чистоплюи были склонны считать его пиратом – провела большую часть юности в экзотических портах разных частей света, набираясь знаний в ботанике. Не говоря уже об искусстве на нескольких языках пользоваться матерным вокабулярием, который мог вогнать в краску любого бывалого моряка.

– Э… Не сомневаюсь. Только помни: если будешь произносить их вслух в приличном обществе, можешь попасть в неприятную ситуацию.

– И вы туда же. – Кейт скорчила рожицу. – Его светлость уже прочел мне лекцию о том, как следует вести себя в английском обществе.