Сойка-пересмешница

Мои руки раскинуты в стороны. Я поворачиваюсь кругом, медленно вращаясь, чтобы у меня не закружилась голова. Нехватка дождя, которую я видела в Двенадцатом, повредила растения, оставляя немного листиков на них, и выстраивая хрустящий ковер под нашими ногами. Мы снимаем нашу обувь. Моя мне в любом случае не по размеру, так как в 13 ничего не пропадает зря, я ношу пару, из которой кто-то уже вырос. По-видимому, кто-то из нас ходит забавно, потому что они изношены как-то неправильно. Мы охотимся, как в добрые старые времена. Тишина, нет необходимости в каких-либо словах для общения, потому что здесь в лесу мы движемся как две части единого. Предупреждая движения друг-друга, прикрывая друг-другу спины.

Как давно это было? Восемь месяцев? Девять? С того времени, когда у нас была такая свобода? Правда, в действительности, все не так, как раньше, учитывая последние события, и эти отслеживающие устройства на наших лодыжках, и тот факт, что мне нужно так часто отдыхать. Но это настолько близко к пониманию счастья, насколько, на данный момент, я могу позволить себе почувствовать. Здешние животные недостаточно подозрительные. То мгновение,за которое они пытаются разобраться в нашем незнакомом запахе, стоит им жизни.

Через полтора часа у нас уже около дюжины тушек из кроликов, белок и индеек, и остаток отведённого времени мы решили провести у пруда, который, должно быть, образовался за счёт подземных талых вод, поэтому вода в нём должна быть прохладной и сладкой. Я не возражаю, когда Гейл предлагает выпотрошить дичь.

Посасывая несколько мятных листиков, я закрываю глаза, прислонившись к скале и растворяюсь в окружающих звуках, позволяя полуденному солнцу нагревать мою кожу, когда мой безмятежный мир нарушает голос Гейла:

- Китнисс, почему ты так заботишься о своей подготовительной команде?

Я открываю глаза, чтобы понять, шутит ли он, но он замолкает, смотря на кролика, которого свежует.

- А почему меня это не должно заботить?

- Гм. Так что же. Это из-за того, что они провели весь прошлый год готовя тебя к резне? - предлагает он свой вариант.

- Все намного сложнее. Я знаю их. Они не злые или жестокие. Они даже не хитры. Ранить их, тоже самое, как ранить детей. Они не видели. Я имею в виду, они не знали." Я запуталась в своих же словах.

- Чего они не знали, Китнисс? - спрашивает он.

- Что трибуты, - которые фактически являются еще детьми, втянутыми сюда, не ансамбль уродцев - вынуждены бороться за жизнь? То, что ты выходила на арену для развлечения людей? Разве это большой секрет в Капитолии?

- Нет. Они не знают, как мы живём. Их с детства так воспитывали и...

- Ты защищаешь их? Он сдергивает кожу с кролика в одним быстрым движением. Это обидно, потому что, в действительности, я их и правда защищаю, и это глупо.

Я старалась найти логическое объяснение.

- Я полагаю, что я буду защищать любого, кого накажут также, только из-за того, что он взял кусок хлеба.

- Возможно это напоминает мне о том, что случилось с тобой из-за индейки! Однако, он прав. Это действительно кажется странным, мой уровень беспокойства за подготовительную команду. Я должна ненавидеть и хотеть увидеть как их вздернут. Но они настолько несведущи, и они относятся к Цинне, и он был на моей стороне, не так ли?

- Я не напрашиваюсь на спор, - сказал Гейл.

- Но я не думаю, что Коин пыталась намекнуть тебе на что-то, наказывая их за нарушения здешних правил. Она, вероятно, думала, что ты рассматриваешь это как одолжение.

Он прячет кролика в мешок и встает.

-Нам пора, если мы хотим вернуться вовремя.

Я проигнорировала предложенную им руку и пошатнувшись встала на ноги.

- Прекрасно.

Никто из нас не говорил во время нашего пути обратно, но поскольку мы уже находились в пределах ворот, я думала о чем-то другом. Во время Двадцатипятилетия Подавления Октавия и Флавий должны были уйти, потому что не могли перестать плакать из-за моего возвращения обратно. И Вения с трудом смогла сказать 'пока'.

- Я постараюсь сохранить в памяти, как они...изменили тебя, - сказал Гейл.

- Постарайся,- ответила я.

В кухне мы отдали мясо Сальсой Сае. Она имеет довольно сильное пристрастие к 13 Дистрикту, даже при том, что она

считает, что повару несколько недостает воображения. Но женщина, которая появилась здесь с дикой собакой и

ревеневым тушеным мясом обязана чувствовать себя привязанной к этому месту. Уставшая из-за охоты и недостатка сна, я иду обратно в свое отделение, найдя его пустым и вспоминая, что мы переехали из-за Лютика. Я иду на верхний этаж и нахожу Отделение Е. Оно выглядит точно также, как Отделение 307, не считая окон - 2 фута шириной и 8 дюймов высотой, расположенного на верху внутренней стены. Поверх него обычно закреплена тяжелая металлическая пластина, но прямо сейчас она открыта и, естественно, кота нигде не видно. Я растянулась на своей постели и луч полуденного сонца заиграл на моем лице. Следущее, что я знаю точно - это то что моя сестра разбудит меня в 18:00 - рефлекс.