Сойти с ума. Краткая история безумия

Принципиально важное значение имеет следующее место в книге Гризингера:

«В головном мозгу собираются все впечатления, переданные как спинным мозгом, так и нервами высших чувств, как то зрения, слуха и т. д. Здесь сходятся они вместе, не сливаясь между собой, соединяются, группируются, приводятся в самые разнообразные соотношения и сочетания… Все они оставляют после себя следы, из соединения которых снова образуются известные результаты более общего характера (отвлеченности, абстракции); совершенно непроизвольно, в самый момент возникновения, они перерабатываются, логически собираются и связываются в суждения, выводы и т. п. Мозг представляет большой рефлекторный аппарат, в котором из состояний чувственного возбуждения возникают импульсы к движению… Кроме „простых рефлексов“ деятельность мозга характеризуется рефлексами, состоящими из переработанных уже результатов многих чувственных актов, измененных вследствие взаимодействия между собой и сделавшихся уже более или менее абстрактными. От них идут рефлексы на двигательную сторону, которые не выражаются в непосредственных мышечных сокращениях, но скорее заключают в себе только побуждения, самые общие образы будущих, в высшей степени сложных и разнообразных мышечных движений (действий, поступков)… Разум есть результат многих очень сложных действий, которые можно приписать серому веществу мозга; эти рефлекторные акты бесспорно принадлежат ему».

Психиатрические воззрения Гризингера. Закрепление учения о первичных и вторичных состояниях. Классификация Гризингера. Его жизнь. «Патология и терапия душевных болезней» как поворотный пункт в германской психиатрии. Гризингер — немецкий Эскироль

Обратимся теперь к психиатрическим воззрениям Гризингера.

«Разделение душевных болезней по их сущности, т. е. на основании анатомических изменений мозга, производящих их, в настоящее время еще невозможно. Вместо анатомического основания нам приходится принять исключительно функциональное, т. е. по изменениям отправлений заключать об изменении органа, а так как здесь главные расстройства обнаруживаются в представлениях и в воле, то основание деления будет у нас преимущественно психологическое…»

Анализ наблюдений показывает нам, что различные по существу формы психических заболеваний можно разбить на две большие группы: 1) в случае одного рода психоз состоит в том, что возникают, крепнут и достигают господства душевные волнения (аффекты), соответственно характеру которых изменяется вся психическая жизнь; 2) в других — душевная болезнь выражается в интеллектуальном или волевом расстройстве, которое происходит уже не от преобладания какого-нибудь аффекта, но есть самостоятельное устоявшееся ложное мышление и воля (нередко с преобладанием психической слабости). Далее, наблюдения показывают, что состояния, относящиеся к первой группе, большею частью предшествуют состояниям второй группы и что эти последние составляют обычно следствие и исход первых во всех тех случаях, когда болезнь мозга не была излечена. Учение Якоби о первичных и вторичных формах психозов получает у Гризингера полное подтверждение. Далее, в основе его психиатрических воззрений лежит уже знакомый нам взгляд, по которому различные клинические картины представляют собой периоды, или фазы одного болезненного процесса, — «процесса, хотя и изменяющегося, прерывающегося, преобразовывающегося разнообразными побочными патологическими условиями, но тем не менее имеющего в общем известный постепенный ход и могущего дойти до совершенного уничтожения психики. При помощи этого воззрения, высказанного всего яснее Целлером, мы можем на основании симптоматологии уяснить себе многие вопросы патологической анатомии и иметь опорные пункты для диагностики душевных болезней».

«И действительно, патологическая анатомия показывает нам до сего времени, что при состояниях первой группы, или в первых стадиях, редко встречаются значительные анатомические изменения, а если и встречаются, то только такие, которые могут еще вполне возвратиться к нормальному типу. В состояниях же второй группы, или в конечных периодах болезни, мы очень часто находим заметные анатомические изменения, которые не могут уже быть излечены, а именно — атрофию мозга в большей или меньшей степени с отеком мозговых оболочек и хронический hydrocephalus. Итак, можно сказать, что мозговые процессы, лежащие в основании первых периодов болезни и по сущности своей, наверно, не всегда идентичные, но для которых мы пока не можем еще дать общей анатомической характеристики, имеют то общее свойство, что в очень многих случаях оканчиваются упомянутыми выше последующими патологическими состояниями мозга, периодом постоянных анатомических изменений, не возвращающихся уже к прежней норме».