Сойти с ума (СИ)

Открыла глаза от ярких солнечных лучей и даже немного улыбнулась. Есть хотелось безумно, и пить… А ещё в туалет. Собственно, из-за позывов справить естественную нужду и проснулась. Несколько минут лежала и смотрела в потолок, не понимая, где нахожусь и только после осознания, ахнула и выругалась.

Мне, как и Белоснежку пытались отравить… Яблоками. Вот же ирония. И какое счастье, что Регина не получила желаемое, и я осталась жива. Благодаря Максу.

Встала с койки и свесила ноги. В голове стрельнуло и я поморщилась. Неприятные ощущения. За окном стояла прекрасная погода, в палате духота и тишина. Наверное, ещё слишком рано… Но мне не терпелось увидеть Макса и обнять… И, наверное, Абрамовы тоже перепугались, а Катя… Она хорошая, только странная. Но все мы… С таракашками и букашками в голове.

Ноги мои были босыми и я пошлёпала по прохладному полу в уборную. Сделала «дело», умылась и не выдержав, из крана хлебнула воды. Хотя делать этого не стоило, ибо она нечистая. Далеко. Но обезвоженный организм требовал «H2О».

В уборной висело небольшое квадратное зеркало, в котором отражалось чудище. Волосы спутались и образовали непонятное «гнездо» на голове, под глазами синяки, как у мишки-панды. Губы бледные, да и сама я… Тусклая что ли. На меня надели какую-то бесформенную белую распашонку, на руке висел медицинский браслет.

Я плюнула на свой внешний вид и направилась искать врача. Или же Макса… Хотя, он, наверное, дома сейчас спит.

Мне отчего-то стало немного обидно. Хотелось, как в фильмах… Она просыпается в больнице, а он в кресле спит рядом с койкой.

Я вышла из палаты и меня сразу же обняли. Нос уткнулся в ворот рубашки и я закрыла глаза.

– Макс Викторович, – прошептала я.

– Как же ты меня напугала, – шептал он, – Идём в постель. Тебе вставать пока нежелательно.

Меня отвели снова на койку. Губы мужчины коснулись моего лба, глаз, щек, губ… Дышал тяжело, а руки слегка дрожали. Мои.

Осознание «покушения» навалилось на меня так резко… Точнее эмоции о близкой смерти. Схватилась за рубашку Макса и уткнулась в неё носом, захлёбываясь слезами. Мне вновь стало так обидно за свою жизнь и за такое отношение Регины. Что сделала ей такого маленькая девочка, что она возненавидела меня тогда?

Когда я закончила плакать, потянулась к губам Макса и поцеловала его. Мне необходимо было почувствовать его вкус, запах, близость…

– Тебе что-нибудь нужно?

– Голова Регины на блюдечке с золотой каёмочкой, – пошутила я, но губы Макса даже не дрогнули в улыбке, – Пить хочется. Воды. И что-нибудь поесть. Долго я уже лежу?

– Сейчас принесу. Ночь только… Сегодня выпишут домой.

– Макс, – я взяла его руку и сжала, – Что будем делать?

– Ты не доела яблоко и его мы отдали на экспертизу. Я вообще про него вчера забыл… Катя вспомнила вечером и позвонила. Пришлось напрячь знакомых, чтобы они провели анализ в позднее время. Бабушку, которая принесла отраву транспортировали в поместье Абрамовых для сохранности. Катерина, спасибо ей большое, засняла на видео эту Инну и то, как она тебя угощает. По видео её сейчас и ищут, так как имя скорее всего фальшивое. Собственно, пока все зависит только от неё. Но в ближайшее время, когда ты поправишься придётся писать заявление о покушении. Справки в больнице тебе выдадут, бабулька даст показания, видео прикрепим к делу. Укажем на Регину, но…

Кивнула.

– Да, без свидетеля будет трудно доказать, что именно она заказчик, – прикусила губу, – Вот почему я сбежала…

Макс приподнял указательным пальцем подбородок.

– Больше бегать мы не будем. Рано или поздно мы её разоблачим и устраним угрозу.

– Знаешь, мне привиделась мама… И она сказала, что моё время ещё не пришло. А значит…

– Ты должна выйти за меня замуж и родить мне сына. Или же дочку, – с улыбкой заявил Макс.

– Ага, или как Рина сразу обоих.

Макс замотал головой.

– Давай не будем повторяться, – улыбнулся, – Я тебя люблю.

– И я тебя. Очень.

На меня посмотрели с такой нежностью, что я поверила: «У нас всё будет» и «Мы со всем справимся».

Не это ли счастливый конец для сказки? Прекрасный принц пусть меня и не пробудил ото сна, но спас от ядовитого яблока. А Абрамовы… О такой семье я и не мечтала.

В глазах защипало от счастья и от прилива собственных сил.

– Воропаев, – позвала я, – Кое-кто скоро иссохнет и изголодается.

Мужчина рассмеялся и выбежал из палаты. А я легла на подушку и зажмурилась.

Возможно ли, сойти с ума от любви? Захмелеть, и остаться в этом состоянии на вечность? Возможно ли, любить так, что сжимается сердце и дрожат коленки? Улыбаться, когда видишь его и огорчаться от долгой разлуки?