Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920

Говоря о ситуации в регионе, стоит отметить, что процессы исторического масштаба происходили здесь с такой скоростью, что это порой затрудняет анализ одного отдельно взятого аспекта[442]. Разные по характеру процессы в течение одного-двух месяцев налагались друг на друга. Взятие в Дагестане определенными силами того или иного города происходило практически каждый месяц, это ошибочно предлагается трактовать как факт установления власти. О степени неконтролируемости ситуации в этой части Северного Кавказа можно судить и по косвенным свидетельствам участников событий. Например, владетельный князь Н.-Б. Тарковский держал свою семью в Чечне, у своих знакомых чеченцев в селе Ножай-Юрт[443]. Власть в городах менялась в зависимости от того, чей (белых, красных, анархистов, монархистов) поезд проезжал вдоль Каспийского побережья.

К числу малоизученных вопросов относится степень турецкого влияния на Горскую республику, в частности оказание Турцией военной помощи на Северном Кавказе.

Сказать, что для Турции и Германии Северо-Кавказский регион был приоритетным, было бы не совсем корректно. Взоры их были обращены на Азербайджан и Грузию, то есть на Закавказье[444]. При этом Грузия нужна была как транзитная территория[445]. Для того чтобы обеспечить беспроблемное сообщение с Баку, нужно было иметь контроль и над Тифлисом[446]. Турция пыталась добиться уступок от Грузии, которая стояла на пути ее продвижения к Каспийскому морю.

Турция и Германия, хоть и выступали союзниками в Первой мировой войне против стран Антанты, но их интересы нередко вступали в противоречие друг с другом[447], в том числе и относительно всего Кавказа[448].

Правительство Германии, признав независимость трех государств в Закавказье — Грузии, Армении и Азербайджана, поручило их правительствам сформировать официальные делегации и направить их в Берлин. Немецкое правительство обещало содействовать созыву конференции в Константинополе, чтобы решить вопрос о границах. Казалось бы, все складывалось лучше, чем можно было ожидать. Однако политика Германии в отношении Закавказья в течение короткого времени кардинально меняется. Неожиданно для всех Берлин отказывается от своих обещаний признать независимость всех трех республик и признает только Грузию, более того, обещает ей и военную помощь. Что касается Армении и Азербайджана, то Германия, основываясь на новых договорах с Советской Россией, отрицает не только их независимость, но и признает в качестве российской территории[449]. Францией и Англией это было расценено как попытка ослабить возможное влияние этих стран, заставляя их иметь дело непосредственно с Россией. Хотя здесь стоит иметь в виду и возможные договоренности с Османской империей, направленные на то, чтобы застолбить эти территории как зону интересов Блистательной Порты.

Горским политикам, получившим поддержку курса на независимость от Турции, было необходимо иметь и заверения от немцев. Именно с этим связаны все контакты А.-М. Чермоева с немецкими официальными лицами в Тифлисе. В ход шло все. К примеру, А.-М. Чермоев во время встречи с немецким представителем Ф. Крейсом обратил внимание на то, что, несмотря на тяжелое положение в стране горцев Северного Кавказа и постоянные нападения на русское население и на казаков, ни одна из немецких колоний ни разу не пострадала, так как, мол, горцами они рассматриваются союзниками Турции, а значит, и мусульман Северного Кавказа[450]. Конечно, все было далеко не так просто, но сам факт, что в ход были пущены и разговоры о немецких колонистах Северного Кавказа, показывает заинтересованность горцев в благоприятном отношении немцев к своему Союзу горцев Северного Кавказа.

Одновременно в Берлине вел активную деятельность направленный Союзом горцев Северного Кавказа Х. Арсамаков, для которого это была далеко не первая поездка в Германию. Он был в свое время членом кавказской миссии 1915 года, когда в Германии и Швейцарии прошли первые Кавказские конференции[451]. Х. Арсамаков, докладывая Г. Баммату, очень красноречиво высказался об историческом моменте взаимоотношений с горцами Турции и Германии: «Турция хочет нам помочь, как братьям, но не может, а Германия может, но не хочет»[452]. Арсамаков выступал как человек Г. Баммата, по этой причине он в письмах все время заверяет его, что сделал все возможное, чтобы изменить ситуацию в пользу горцев, и что с его стороны не было сделано опрометчивых ошибок.

В отличие от Германии, которая видела в этом регионе лишь сырьевой придаток, Османская империя заглядывала чуть дальше. Для Турции важно было обеспечить свою протекцию народу, близкому языком и культурой к турецкому этносу, то есть азербайджанцам, и другим мусульманским народам, населяющим Кавказ.

Предполагалось, что отряды из числа офицеров-турок совместно с местными отрядами возьмут под контроль Чечню и Дагестан[453]. Однако дальше Дагестана дело не продвинулось, и то преимущественно только в горной его части.