Союз капитана Форпатрила

Клерк отвел их в зал заседаний. Они посторонились, пропуская на выходе группу, нет, две группы людей: одни выглядели ликующими, другие — подавленными и недовольными. Обшитая деревянными панелями комната была неожиданно небольшой и, к облегчению Айвена, в ней было мало людей. За столом на возвышении сидели только Фалько и его секретарь; в комнате была еще пара столов, — за одним женщина–адвокат складывала нечто, похожее на пачки пожелтевших бумаг времен Изоляции, и свой электронный журнал — и несколько привинченных к полу пустующих скамей без спинки. У двери стоял немолодой судебный пристав в форме Форпатрилов. Клерк передал приставу Айвена с Теж и вышел, должно быть, разбираться с теми, кому еще предстояло ждать. Пристав указал им на пустующие столы:

— Гм, отдельный стол для каждого из вас, — с сомнением протянул он, — вместе с вашими достопочтенными поверенными.

— Секунду, я сейчас закончу, — заторопилась со своими бумагами адвокат.

— Мы не будем пользоваться услугами поверенного, — сказал Айвен. — Он нам не нужен.

— И мы бы предпочли сесть вместе, — вставила Теж.

Айвен кивнул, и они оба устроились за свободным столом на неудобных деревянных стульях. Айвен как бы невзначай свесил руку между стульями, и Теж вложила в нее свою ладонь. Ее пальцы на ощупь были холодными, точно от них отхлынула вся кровь; она была сама на себя не похожа.

Граф Фалько вполголоса проконсультировался с секретарем, ведущим записи, поднял голову и подал знак приставу, который официально провозгласил:

— Следующее дело: капитан лорд Айвен Ксав Форпатрил против леди… — пристав запнулся и поглядел на бланк у себя в руке, шевеля губами. Его рот округлился от удивления, и, наконец, он выговорил: — … своей жены, леди Форпатрил.

Адвокат, вместо того, чтобы выйти, как собиралась, повернулась и присела на одну из задних скамей, вытянув голову со сдерживаемым любопытством. Айвен решил не обращать на нее внимания.

Секретарь-протоколист подался вперед, ухватил древнюю пику с сине-золотым флажком на конце, которая стояла, наискось прислоненная к краю стола, громко ударил ее тупым концом по деревянной подставке и продекламировал:

— Ваш граф слушает. Истцы, выйдите вперед.

Теж в панике посмотрела на Айвена; граф Фалько склонился вперед и согнутой ладонью поманил их к себе. Снисходительный взмах толстого пальца показал, где они должны встать. Они стояли, переминаясь, пред графскими очами и крепко держались за руки.

Секретарь проговорил в диктофон:

— Ходатайство о расторжении брака номер шесть–пять–пять–семь–восемь, клятвы изначально принесены… — он назвал дату того переполоха в съемной квартире Айвена, — … в куполе Солстис, Комарра.

Айвен не знал, что и думать: то ли «Стоп, это что, было только месяц назад?», то ли «Неужели прошел целый месяц?». Месяц, который не был похож ни на один другой на его памяти.

— Итак… — Фалько сплел пальцы и одно долгое мгновение задумчиво рассматривал сверху Айвена и Теж. Айвен, которого это особое фальковское выражение лица заставило забеспокоиться, придвинулся ближе к Теж.

Граф откинулся на спинку кресла.

— Итак, капитан Форпатрил, леди Форпатрил. На каких основаниях вы просите суд освободить вас от принесенных вами обетов?

Айвен моргнул:

— Основания, сэр? — отважился он переспросить.

— Какова или каковы причины вашего иска друг против друга?

— С самого начала было понятно, что это временная сделка.

— Но вы все равно принесли постоянные обеты.

— Э, да, сэр?

— Вы случайно не помните свои слова?

— Да?

— Будьте добры, повторите их перед судом.

Айвен так и поступил, запинаясь меньше, чем в первый раз, и опустив «в здравом уме и трезвой памяти» из опасения, что дама–адвокат рассмеется.

Фалько повернулся к Теж:

— Все было так, леди Форпатрил?

— Да, сэр, граф Форпатрил, — подтвердила Теж, покосилась на Айвена и отважилась спросить: — А каковы обычные основания для развода на Барраяре, граф Форпатрил, сэр?

Фалько, широко улыбаясь, скрестил руки на столе:

— Что ж, давайте просто пробежимся по списку. Кто–либо из вас в момент совершения брака был носителем скрытой мутации?

У Теж приподнялись брови, на мгновение почти по–хаутски высокомерно. Или не почти.

— Меня подвергли генсканированию перед помещением в репликатор и проверили на отсутствие приблизительно пяти тысяч потенциальных дефектов.

— Мм, не сомневаюсь. И прецедент с наличием цетагандийских генов на Барраяре недавно рассматривался, так что это тоже не пройдет. К тому же, я полагаю, Айвен знал о вашем происхождении?

— Да, сэр, граф Форпатрил, сэр.

— Айвен? — настоятельно переспросил Фалько.

— А? — Айвен вздрогнул и очнулся. — О, вы же знаете, со мной все в порядке, сэр!

— На это все мы всегда надеялись, — пробормотал Фалько. — Ну, это отметает данный пункт. Следующее — прелюбодеяние. Кто–либо из вас обвиняет другого в прелюбодеянии?

— Едва ли у нас было на это время, сэр! — возмутился Айвен.

— Ты бы удивился, узнав, какие истории я слышал, сидя на этом помосте. Леди Теж?

— Нет, граф Форпатрил, сэр.

Фалько помедлил и уточнил:

— Хм… или признается в нем?