Союз капитана Форпатрила

— А что все это значит? — жалобно переспросил Айвен.

Бай поднял бровь:

— В твоих устах это довольно философский вопрос.

— Нет, я про имя, — Айвен сделал жест куда-то в сторону Теж. — Все это Тежас-как-то-там. Из книги твоего папы. Вот Айвен — это старое русское имя, по-английски это будет Джон. Хотя, если подумать, я даже не знаю, что значит Джон.

Теж посмотрела на него странно, но ответила на вопрос — ведь сделка была еще в силе:

— Акути — принцесса; Тежасуини — сияющая, или, может быть, умная, я не знаю, что именно; Джиоти — пламя или свет.

— Принцесса-сияющее-пламя, — покатал Айвен на языке сочетание слов. Произнести все это вместе и в оригинале он попытается потом. Ну или «Принцесса-Яркий-Свет». В любом случае, принцесса. — Звучит так, словно твой папа души в тебе не чаял, да?

Теж сглотнула и отвернулась, как будто в дальнем конце комнаты внезапно обнаружилось что-то интересное. Дрожащим голосом она дала буквальный, педантичный ответ:

— Эти имена происходят из Южной Азии. Имена Стар — из Южной Европы или Южной Америки, в общем, из чего-то южного. А может, они еще что-нибудь означали. Мы никогда не тратили слишком много времени на древнюю земную историю.

— А «Форратьер» что-то значит? — поинтересовалась Риш у Байерли, возможно, чтобы дать Теж время справиться с собой.

Он откинулся на спинку дивана с удивленным видом — то ли из-за самого вопроса, то ли потому, что задала его она — но ответил с готовностью:

— Происхождение приставки «Фор» крайне спорно, за исключением того, что она точно возникла в период Изоляции и относилась исключительно к членам военной — в те времена — касты. Что касается «Ратьер», мы почти уверены, что это неверно услышанное или произнесенное «Рутгер», немецкое имя со Старой Земли.

Теж уже нормальным голосом поинтересовалась:

— А что насчет Форпатрила?

Айвен откашлялся.

— Точно не знаю. Кто-то относит его к британским корням, кто-то — к греческим или французским, может, как искаженное «патрос» или что-то вроде. Многие барраярские имена изменились за столетия с тех пор, как первопоселенцы отказались отрезаны от прочей галактики. Или претерпели сокращение: Серг от Сергея, Падма от Падмакара, Ксав — как урезанное Ксавье.

— Мутировали со временем? Логично… — начала Теж и запнулась, когда Бай и Айвен смерили ее одинаковыми сердитыми взглядами. — Что вы оба смотрите на меня так, словно муху проглотили? Словоупотребление точное. Общеизвестно, что мутация — это ошибка копирования.

— Ты не должна, — заявил Айвен твердо, — употреблять этот термин по отношению к барраярцам. Это почти смертельное оскорбление — назвать человека мутантом. Даже если ты говоришь просто про произношение имен.

— А-а, — Теж была озадачена, но любезно согласилась: — Хорошо. Как скажешь.

Бай проверил время на своем наручном комме и выругался под нос.

— У меня назначена встреча! Уже несколько минут назад, и вовсе не здесь, — он взъерошил волосы, поднялся, окинул взглядом всех троих. — Полагаю, для вас это убежище пока сгодится не хуже любого другого.

— Пока — это как надолго? — уточнил Айвен.

— Не знаю. День, два, три? В моих планах разыгрывать эту карту как можно дольше, в надежде добраться до тех, кто стоит за связным Тео. Я на верном пути, но может статься, что нам перекроют кислород. Тогда мне придется исчезнуть, если я хочу сохранить в целости свою легенду и средства к существованию. И свою шкуру заодно. Так что до следующей встречи, дорогие друзья, адьё.

Со взмахом рукой, вовсе не пародировавшим салют СБ, Байерли устремился к двери; Айвен вышел его проводить.

В коридоре Бай понизил голос:

— Если дело выйдет боком, наверное, тебе будет лучше отвести их к Морозову.

— Они не пойдут. Они не доверяют СБ.

Бай пожал плечами:

— Держу пари, Морозов сможет предложить им сделку. Департамент СБ по делам Галактики станет с восторгом ловить каждое их слово, что бы они ни пожелали нам рассказать про этот синдикат.

— Или то, что они не слишком пожелают.

— Это можно будет обсудить. Позже, — и усталый Бай поспешил прочь.

Айвен плотно закрыл дверь, убедился, что она заперта, и вернулся в гостиную. Теж с Риш уже решали, кто из них первой пойдет в ванную перед сном. Айвен покосился на наручный комм и содрогнулся при одной мысли о том, сколько часов осталось до комаррского рассвета. «Ненавижу эти куцые сутки».

— Он странный, — прокомментировала Риш, глядя на дверь, закрывшуюся за Байерли.

— Ты не первая, кто это заметил, — уныло согласился Айвен.

— Как он попал на эту работу?

Айвен прищурился. Интересно, а почему этот вопрос никогда не приходил в голову ему самому?