Союз корпораций

Николай прошел за техником через небольшое помещение и поднялся по ступенькам в кабину. Входной люк заканчивался небольшим пространством посреди кабины. По сторонам стояли по два кресла, оборудованные различными датчиками, кнопками и экранами. На первых двух креслах за штурвалами и системой управления судном сидели пилоты в полушлемах. Один переключил какой-то рычажок и, сняв шлем, обернулся к Николаю, лицо засветилось улыбкой.

– Здравствуйте, Николай Ильич. Говорите.

– Вы снижаетесь, а где-то там, прямо по курсу, опасность, я не знаю, какая, просто чувствую. Там что-то реальное, но опасность только для нас, возможно, других летательных средств там нет. До чего-то, что случится, секунд сорок.

– Секунду, Николай Ильич, – пилот щелкнул тумблером. – Внимание пассажирам, буран заходит в посадочный коридор! Всем немедленно вернуться в кресла и пристегнуть ремни! – Еще раз щелкнул рычажком. – Сядьте в кресло и пристегнитесь. Мы можем отклониться метров на сто, это уже делается, большего не позволит коридор.

– Я чувствую, мы сдвигаемся от опасности.

Буран, немного накренившись влево, уже выходил из облаков. Внизу сквозь серый туман вокруг судна открылась Земля, усеянная строениями, полями сельхозугодий и лентами дорог, появились первые высотные башни пригорода. Судно качнулось, выровнялось и тут же начало заваливаться вправо, все увеличивая крен. Картинка внизу повернулась, Николай посмотрел на пилотов, было видно, как капитан вцепился в штурвал, пытаясь выровнять судно, второй пилот, переключая тумблеры на панели управления, что-то кричал в шлем, но Николай не слышал. Уходящее было чувство опасности резко вернулось, почти физически ощущаясь всем организмом. Почти рядом, за бортом, вдруг четко возникло ощущение присутствия какого-то существа. Существо испытывало эмоции. Тут было разочарование от чего-то невыполненного, какая-то вселенская тоска и, как Николаю показалось, наглость. Это было что-то чужое, пришедшее откуда-то издалека, и оно было безразлично ко всему живому на планете. Через мгновение после появившегося ощущения, что сейчас все закончится, снаружи раздался хлопок, мелькнула вспышка, судно качнуло, все маячки и табло в кабине потухли. Присутствие существа и связанной с ним опасности исчезло, сменившись обыкновенной тревогой.

Кабина бурана продолжала крениться, приборы отказали, огоньки инфосферы между кресел пилотов не горели, но управление, видимо, не было потеряно, командир корабля и второй пилот делали все возможное. Техник рядом с Николаем отстегнулся и, выскочив из кресла, буквально провалился куда-то в люк. Через секунды несколько табло и сигнальных маячков загорелись, второй пилот защелкал рычажками и кнопками, командир корабля, вцепившись в штурвал, отдавал команды. Буран начал выравниваться. Второй пилот, облегченно расслабив плечи, обернулся к Николаю.

– Входим в коридор. Нас принимают, отклонение незначительно. Святая Мать, что это было?

– Нужно изучить данные с приборов, что-то там должно быть. Судя по всему, взрыв или разряд, какая-то природная аномалия, немного похоже на аннигиляцию. Странно, что она возникла здесь, прямо посреди воздушного коридора.

– Да уж, необычно, хотя вот капитан и не с таким встречался за десятилетия службы. Это хорошо, что приборы экранированы, незащищенные перегорели. Такого удара просто предположить не могли.

– Да, моя умка тоже не включается, – Николай озабоченно вертел гаджет.

– Ну, может быть, и починят, не расстраивайтесь, главное все живы. Вы пройдите в салон, пристегнитесь, сейчас посадка.

– Да, конечно. Вы молодцы, хорошая работа.

– Да это вы нас спасли, вовремя предупредили.

Николай кивнул прощаясь и прошел в салон. Посмотрев на встревоженные лица пассажиров, успокаивающе улыбнулся и сел в кресло. Успел убрать сгоревшую умку в рюкзак и пристегнуться, как буран резко пошел на снижение. Вскоре зашуршали колеса по полосе, судно мелко затрясло, за окном замелькали строения порта, стоящие корабли, и буран, погасив скорость, вырулил к посадочному рукаву. Обогнав улыбающихся, но молчаливых пассажиров, Николай выскочил наружу, быстрым шагом прошел в здание порта и по лестнице вниз на стоянку такси. Сказав водителю пункт назначения, откинулся на сиденье и закрыл глаза. Нет, сейчас нельзя обдумывать произошедшее, нужно думать о другом, так лучше, слишком много эмоций. А информация не потеряется, ливитер способен запомнить гораздо большее. Николай открыл глаза, повертел головой, и мысли вернулись к потоку, прерванному в салоне бурана.

«Самое глупое и непробиваемое утверждение – то, что я знаю лучше, мы знаем лучше и, естественно, если захотим, можем учить других. Мое познание – это утверждение моего превосходства над другими. Это ресурс, позволяющий создавать и более правильно распределять блага.