Союз летящих

Вслед за Дьеном к сети присоединился Ульвир Черный, работавший с ним на одной планете, на Монроге. Это был очень старый и заслуженный тайри, но Алейн испытывала рядом с ним некоторую неловкость, и сама точно не знала, какие у нее с Ульвиром отношения.

Сеть началась. Говорила, как обычно, Ташени Радуга, ответственная за весь сектор Ли-45.

Конечно, тайри говорили не словами. Они просто посылали друг другу целые образы, а также информационные пакеты — и это экономило время. Ташени рассказала о ходе решения проблемы с безымянной звездой 1225Ли, которая собиралась вскоре коллапсировать. В район выслана звездостроительная экспедиция, звезда будет разделена на две небольшие массы, ни одна из которых не достигает предела Чандрасекара — одну из масс выведем в подпространство и отправим в Большое Магелланово облако, а вторая останется на месте, чтобы заменять материнскую звезду, и чтобы массы в секторе не слишком сильно сместились.

Маренна Крыло (она работала навигационным смотрителем в секторе Ли-45) выразила опасение, что звездостроительная команда не поспеет вовремя. На это Дьен напомнил, что в секторе всего три населенные планеты, включая Землю, и все они расположены так, что их достигнут в крайнем случае лишь отдаленные последствия взрыва. И то опасность угрожает лишь одной планете, населенной негуманоидным разумом, мыслящими кристаллами матур, а для них биосфера не принципиальна.

Один из корабельных тайри заметил, что можно в крайнем случае быстро окружить планету щитом, и посовещавшись, тайри Виэрела решили, что стоит на всякий случай перегнать корабль поближе к системе матур и дежурить там, это решение работники сектора Ли-45 приветствовали дружным одобрением.

Один за другим тайри отчитывались в глобальной сети о своих делах и происшествиях за истекшие дни. Кроме угрожающего взрыва звезды, ничего экстраординарного и срочного не было. Ташени Радуга рассказала — показала яркими мгновенными вспышками — о трех своих последних спасательских акциях в секторе Ли-45. Одна акция была в Космосе, и две на планетах. В Космосе Ташени вытащила из гравитационной ловушки заигравшегося молоденького свободного тайри. О второй акции Алейн знала, уже встречались после этого с Ташени — та оказала помощь нескольким тайри, исследующим вулканологические процессы на остывающей новообразованной планете. А третья акция Ташени была на планете, где работали Дьен и Ульвир Черный, на Монроге (на земле эта система была известна как 61 Лебедя). В ответ на рассказы Ташени вся локальная сеть взрывалась сочувствием, и каждый словно переживал заново все, что происходило с тайри.

После Ташени коротко выступил Кьонар Ветер, который был занят научными исследованиями на Земле. Он поделился своим последним маленьким открытием из области сравнительной архитектоники мозга у разных социальных групп. А затем захотела поделиться своим также Маренна Крыло. Ее беспокоила проблема скопления комет у небольшой звездочки, красного карлика 445Е2. Это скопление неминуемо станет затруднять навигацию. Маренна уже начала расчистку пространства в этом месте. Тайри локальной сети почти в один голос заявили, что конечно, ей потребуется помощь, а некоторые с корабля даже сразу предложили свое участие в этом деле. Маренна поблагодарила, залившись светом радости. И еще показала всем самые красивые картинки, которые ей довелось увидеть за последнее время — систему двойной звезды, цветную туманность, метеоритный рой в свете звездных лучей… Алейн лежала, распростертая на кресле у себя дома, и ей казалось, что она плывет как Маренна в черном пространстве в одном только маленьком скутере, и вокруг разливается черное и цветное бесконечное великолепие Космоса. Ей тоже захотелось работать в Космосе, как Маренна, да и кому этого не захочется. Ведь тайри — крылатые — только потому и тайри, что могут летать, что Космос не убивает их, а является для них родным домом. Все остальные способности выработаны позже, а главное для тайри — это полеты в Космосе.

Как же тайри не любить Пространства?

Но настало время Алейн рассказывать о себе. Когда Алейн рассказывала, все тихо и смущенно замолкали. А ведь она старалась не гнать чернуху, не упоминать самого неприятного, и говорить только по делу. И потом ей посылали множество волн любви, сочувствия, понимания, массовым разумом решали ситуации и давали советы, и Алейн прислушивалась к ним — но вот чувствовать она уже ничего не могла, внутри было пусто и черно. Сегодня она впервые почувствовала, что это как-то уж очень неправильно. С ней что-то не так. Она слишком остро ощутила свое отличие от остальных. И хотя тут же, почувствовав ее замешательство, все стали ее утешать и говорить, какая у нее ответственная и прекрасная работа, и как они ее понимают и любят — Алейн оставалась словно глухой. Она думала об остальных — у них ведь была нормальная, хорошая работа, они жили полноценной, насыщенной жизнью. А кто-то даже и не работал, а просто жил для себя, как хочется, как нравится — как Лий Серебрянка.