Союз нерушимый

В шесть ноль — ноль, земля под ногами содрогнулась, а потом по ушам ударил тяжелый рев — началась артподготовка на их, Муолаавском направлении. А затем, впереди, на переднем крае финской обороны, до этого только угадываемом в темноте, из земли вырвались ослепительно багровые фонтаны огня и земля буквально застонала. А уже через несколько секунд, все впереди заволокло черное облако дыма и пыли, в котором возникали и тут же исчезали многочисленные вспышки разрывов. В тяжелый рев сотен стволов периодически вплелись новые, еще более сильные звуки. Настолько сильные, что почти заглушали все остальные. Это вступили в дело 170 мм самоходные орудия РГК.

Новиков еще некоторое время смотрел в амбразуру на завораживающую картину филиала апокалипсиса. Собственно в ближайшие часы, ему делать на НП больше нечего. Артподготовка рассчитана на четыре часа. А вот съездить к артиллеристам — самое время. А потом можно и к своим танкистам заглянуть.

Два БТРа с охраной и верный ГАЗ-61. Вот и вся колона. Больше — это уже перебор. А с меньшим количеством просто не положено. А то случаи, как известно, разные бывают. Нарваться на группу финских диверсантов можно, несмотря на все усилия пограничников и новообразованных «Смершевцев».

Широкие колеса БТР-38 уверенно прокладывали в снегу колею, по которой «ГАЗик», со своей длиноходной подвеской и полным приводом, шел совершенно спокойно, лишь слегка покачиваясь. Да и снега-то было всего ничего — сантиметров 10–15. Только местами намело сугробы, и то, не на дороге. Так что до позиций артиллеристов добрались быстро и без приключений. А вот там Новикова ждал сюрприз. Правда, прежде чем попасть на КП артиллерийского полка особого назначения в состав, которого входила батарея 170 мм самоходок, пришлось несколько раз останавливаться и по полной форме проходить проверку документов. Службу командир полка судя по всему знал круто и расслабляться своим подчиненным не позволял. И правильно делал. Незыблемое правило действующей армии: «Лучше быть живым параноиком, чем мертвым раздолбаем». А вот откуда появилось совсем несоответствующее историческим реалиям слово — «раздолбай» Новикову и самому было интересно. Ведь это только кто-то из них и мог занести такое из своего времени. Ну да суть да дело, а вот уже и КП. Из стоявшего в капонире замаскированного штабного вагончика (что-то типа строительных вагончиков из семидесятых устанавливаемый на колеса или полозья в зависимости от погоды и оснащенного всем необходимым в том числе и тамбур-переходом для объединения нескольких таких вагонов в одно целое) чуть пригнув голову в низком для него проеме двери, появился высокий полковник с выправкой, которой могли бы позавидовать и кавалергарды. Но вот голова поднята. Полковник рубит шаги, готовясь докладывать инспектору Ставки и…, вместо доклада оказывается в крепких объятиях Новикова.

— Николай Петрович! Вот где встретиться довелось!

— Новиков? Николай? Взводный лейтенант?!

Столько неподдельного изумления было в голосе, да и всей внешности бывшего штабс-капитана Смоленского полка, с которым судьба впервые свела Новикова в далеком уже тридцатом году, когда они ехали в Москву получать награды за КВЖД, что Новиков еле смог удержаться, чтоб не рассмеяться.

— Разрешите представиться товарищ полковник, инспектор Ставки Верховного главнокомандования, командарм второго ранга Новиков прибыл для проведения инспекции вашего хозяйства. Примете? Или так и будем свежим воздухом дышать?

Никишин от удивления только головой покрутил, так, словно воротник мешал ему дышать. Но этот человек и не такое в жизни повидал. Так что в руки взял себя быстро.

— Товарищ командарм, прошу на КП.

Штабной вагончик был сделан на совесть, даже звукоизоляция присутствовала. Хотя от такого рева и грохота можно было полностью спрятаться, только уехав куда-нибудь километров этак за пятьдесят. А то и дальше. Но говорить уже было можно. Именно говорить, пусть и громко, а не орать так, что связки сводит. В вагончике было тепло. Даже жарко. И Новиков первым дело расстегнул свой кожаный с меховой подстежкой реглан.

— Ну, Николай Петрович, за нашу с вами встречу, мы с вами еще стаканчик другой поднимем. Но не сейчас. К сожалению. А пока, давайте вернемся к нашим…, заботам. Мы вас не сильно сейчас отвлекаем?

— Никак нет, товарищ командарм. — Никишин посмотрел на часы. — До переноса огня двадцать две минуты.

— Думаю, пока нам хватит. Подробности потом с вами обсудим. А сейчас, вкратце расскажите, что вы сюда привезли. И на что мы можем рассчитывать.

Никишин кивнул головой, словно соглашаясь с такой постановкой вопроса.