Союз обворованных

— Это, красавица, оружие невероятной силы. Вот тут, прямо перед тобой, долговые расписки известной тебе фирмы «Лигинвест». Причем, заметь, не эти липовые договора с липовыми печатями, а настоящие документы. Вот смотри… «передаю»… ну, это неинтересно…. Ага, вот: «лично мне известному как Лаврентьев Игорь Константинович, полномочный представитель компании „Лигинвест“… Ну, и дальше, сколько передает и под какие проценты. И подпись.

— Ну и что?

— Асенька, это значит, что господин, который подписался, получил свои проценты и всю сумму до последней копеечки. И потому расписку отдал. Да, кстати, господин Лаврентьев перестраховался, взял с них ещё и дублирующие расписки, смотри: „Финансовых претензий к компании „Лигинвест“ и лично к г-ну Лаврентьеву Игорю Константиновичу не имею…“».

— Понятно. И много у нас расписок?

— Достаточно. Можно даже посчитать, сколько они денежек прокрутили. А ещё можно посчитать, сколько смог положить в карман лично Лаврентьев.

— Эх, везет Слону!

— Не то слово. Не просто везет….

— Дим, мне кажется, ты чем-то озабочен.

— Я не озабочен. Я просчитываю варианты.

— Какие варианты? Отдать папку эту проклятую и забыть навсегда! Пусть Слон вертит хоботом, решает проблему выбора, как обойтись с гадким конкурентом…

— Ага, а завтра Лаврентьев решит проверить, как себя чувствуют бумажки у Наташки, и все — о ней тоже можно будет забыть навсегда.

— Дима, опять тебя мания преследования мучает…

— Аська, не прикидывайся дурой. Прекрасно понимаешь, речь идет о жизни и смерти. Сначала этой Натальи, а потом нашей. Пусть во вторую очередь, но для меня и это слишком рано. Я, между прочим, только жить начинаю, женился недавно…

— Ага. Ну ладно, так что ты напросчитывал?

— Нужно сделать копии. Заверить нотариально. Оригиналы немедленно вернуть Наташе, велеть молчать — мол, я дурочка с переулочка, ничего не знаю, ни о чем не догадываюсь, — и отдать этот взрывчатый пакет Гарику по первому требованию… А Слону и заверенных копий с головой хватит, чтобы с Лаврентьева снять три шкуры. Или снять лаврентьевскую кандидатуру…

— Или ещё для какого доброго дела…

— Или, — угрюмо согласился Димка.

— Копии, говоришь? Так чего тут мудрить, в двух кварталах от нас частный нотариус сидит. Пять минут — и дело в шляпе.

— А потом к частному нотариусу приходит человек с ружьем и спрашивает: «Ты заверял?» — «Я заверял». — «А кто бумажки приносил?» Тут мы и выплывем.

— И пополним ряды ангелов в раю… — задумчиво пробормотала я.

— Рядом с Наташей, — добавил он.

— Ха! — ужасно мне понравилось когда-то словечко доцента Школьника. Теперь я его тулила везде, где только можно. — А ты попроси нотариуса у дяденьки Слона! Пусть к нему приходит человек с ружьем!

— Вот и я так подумал… И уже позвонил Слону, и нотариус скоро прибудет…

Ты смотри, осмелел, слово «Слон» уже не боится произносить! Впрочем, разговор у нас вполне лояльный, ни слова против любимого плантатора…

— Отлично, мой господин. А я могу пойти погулять со всеми своими запоздалыми измышлениями.

— Не прибедняйся, моя госпожа. Просто ты измышляла чуть-чуть в другую сторону…

Какой деликатный! А сам только что дурой обзывал!

— А сейчас давай думать вместе, пока этот пакетик у нас в руках. Я обнаружил в папке не только расписки…

На Димкином столе царил привычный кавардак, но папка пока ещё была видна, и бумаги в ней ещё лежали. Я сразу начала копаться… Сначала попадались только расписки: на разных листках, написанные разными почерками, уже чуточку выцветшие.

Ниже пошли другие документы. Устав, учредительный договор, ещё какие-то солидные бумаги. Штатное расписание, например… Штатное?! Компании «Лигинвест»?! А я когда-то подумала, что в кадры этой лавочки уже никто никогда не сможет заглянуть…

Начала читать. Но ничего такого, особо взрывоопасного, не нашла… Устав как устав…

А это что? А-а, черновик устава. Распечатанный на принтере бланк, в пустых местах вписано от руки. Название фирмы, реквизиты… Что-то вычеркнуто, особенно в разделе «Виды деятельности». Уставной фонд, директор…

Я небрежно пролистала до конца, хотела уже положить на место, и вдруг заметила внизу строчку, которой не было в чистовике:

«Составил юрист Г. И. Мироненко».

Это какой такой юрист Мироненко?! Неужели тот самый, которого в «СООБе» убили?!

Так что, выходит, Мироненко занимался регистрацией «Лигинвеста»? Готовил все документы? Может, ещё и с Лаврентьевым был знаком?

А потом возник «СООБ», объявил крестовый поход против трастов, значит, и против «Лигинвеста»… И в «СООБе» нашел себе постоянную работу юрист Г. И. Мироненко… И тут же кто-то устроил перестрелку, в которой вышеупомянутый юрист погиб от «шальной пули»…

А прозорливый Димка как-то похвалил меня, когда я сказала, что разгадку той дурацкой перестрелки надо искать среди пострадавших…

Так что это получается — вот так, под обложкой старого устава, я нашла убийцу?!

— Ди-имыч!!!

Я завопила так, что Димка дернулся и уронил сигарету.

— Ты чего?

Я ткнула пальцем в ту самую строчку.

Дима аккуратно отвел мою руку в сторону, прочитал, поднял с пола сигарету, затянулся и только потом ответил:

— Да-а-а…