Союз стихий

Лоредан притянул ее к себе, и она склонила голову ему на грудь. Ощущая кожей его тепло, вдыхая его, растворяясь в нем, она ни секунды не жалела о содеянном.

- Прости, что тебе довелось пережить это, - сказал Лоредан, глядя ее золотые волосы. - Еще горше мне расстраивать тебя снова.

- Расскажи, - попросила она, не поднимая головы. - Расскажи мне все. Ты даешь мне силы, ради тебя я вынесу любые лишения.

- Сегодня меня пытались убить.

- Я догадалась, - она оторвала щеку от груди мужа и заглянула ему в глаза. - Разве мог случайно сорваться с утеса тот, кто месяц назад принес мне цветок геллы?

- Хуже всего, что я не знаю, кто это сделал, - вздохнул Лоредан.

- Ты его не видел?

- Нет. И я не подозреваю никого. Мой враг мастер маскировки. До недавнего времени я не догадывался о его существовании.

- Мы найдем его, - произнесла Аурика, - и окропим его кровью горные склоны.

- Быть может, позже, - уклончиво ответил Лоредан.

- Что ты задумал?

- Нам придется покинуть солнечный город.

Лоредан был готов к слезам и истерике, но Аурика в который раз поразила его. Она не заплакала. Только плотно сжала губы и кивнула.

- Я подозревала, что этим кончится.

- Я противился отъезду, как мог, но иного выхода нет, - объяснил он. - И дело не только во мне. Ты совершила грех, спасая мою жизнь. Ради твоей безопасности мы должны уехать, пока жрец не догадался, что произошло. Конечно, мы уезжаем ненадолго. И я вовсе не бросаю свой пост. Я буду, как и раньше, состоять в совете родов Гелиополя.

- Куда мы отправимся? - спросила она просто так. Ведь куда бы они ни поехали, это будет не Гелиополь.

- В столицу мира.

- К низшим? - Аурика отшатнулась от мужа.

Она думала, им предстоит скитаться среди гор в поисках убежища, и была готова к лишениям, к жизни без привычного комфорта. Но она представить не могла, что Лоредан увезет ее в дикий край, где живут ненавистные люди.

- Они не так плохи, - улыбнулся Лоредан. - Убежден, ты их полюбишь.

- Никогда, - твердо ответила Аурика, и в ее голосе звучала гордость славного рода «Восходящего солнца».

«Никогда!», - повторила она про себя. - «Никогда я не проникнусь симпатией к низшим. Они всего-навсего мусор под ногами гелиосов. Мыслимо ли полюбить мусор?». Ответ был однозначным.

Глава III

- Скорее! - вопль ударил по барабанным перепонкам, словно кричали прямо над ухом.

Джеймс вздрогнул и огляделся, плохо понимая, где он и что происходит. С ним такое бывало, когда он увязал в фантазиях. Возвращение в реальность проходило болезненно.

Он распахнул дверь кузницы, в глаза ударил свет. Неужто долгожданный восход? Не может быть. До весны, а значит и до первого солнечного луча еще полгода.

Мимо кто-то пробежал, обдав его ветром. Одновременно в ноздри ударил запах гари. Дома в деревни сплошь деревянные. И этот запах - запах горящей древесины – сулил множество бед.

Пожар! Джеймс выскочил на улицу. Небо раскрасили алые всполохи пламени. Он бросился туда, но сообразил, что люди бегут не в сторону пожара, а от него.

Джеймс остановился на полпути. Заглянул в перекошенные от ужаса лица односельчан, на мечущихся мужчин и женщин, прижимающих к себе рыдающих детей, и его грудь сдавило обручем дурного предчувствия. Пожары дело привычное. Не мог огонь так напугать деревенских. Лишь одна вещь, всего одна-единственная вещь способна навести такую панику – набег снежных.

До слуха долетели лязг мечей и рык врагов. Неизвестно, кто поджег дома на границе с лесом. Возможно, сами жители, отпугивая непрошеных гостей. Пламя их союзник против пришельцев. Всем известно, снежные ненавидят огонь – символ света. Живя там, где никогда не восходит солнце, они привыкли к тьме, сроднились с ней. Они сами порождение тьмы.

Джеймс бросился назад – к пристройке у кузницы. Отчасти чтобы вооружиться, отчасти из-за опасений о матери. Она тяжело переживала набеги. И хотя ее давно не трогали, - снежные и те чурались сумасшедшей, - она всякий раз пугалась, точно пришли лично за ней.

Он подбежал к кузнице, издалека заметив, что дверь в пристройку распахнута настежь. Внутри никого не было. На полу валялась разбитая посуда, огонь в очаге задул ветер с улицы. Вид брошенного жилища причинил боль. Схватив лук и стрелы, Джеймс снова выбежал на мороз, не вспомнив о полушубке.

На улице он заметался в поисках матери. Пару раз столкнулся с вооруженными мужчинами. Они грубо отталкивали его, а один занес нож для удара. Джеймс чудом увернулся. С этого момента он стал осторожнее. С непокрытой головой он походил на снежного. За белые волосы его легко могли убить этой ночью.

Поиски привели на окраину деревни к пылающим домам. Здесь крики людей перекрывал рев пламени. Снег уже не был белым, как прежде. Местами он был черным от сажи, а местами - алым от крови.

Джеймс свернул в проулок и столкнулся лицом к лицу со снежным. Он слышал множество пугающих рассказов о ледяных призраках и даже встречал парочку в лесу, но всегда между ними было расстояние в десятки метров. Впервые снежный стоял так близко – протяни руки и коснешься.