Союзник

— Думаю, нам нужно отправить Сая в Пелусию, — внезапно говорю я.

Тарик и Сетос все еще обсуждают Тюль, но ее роль уже определена, так что я не против их прервать. В комнате воцаряется тишина, эхо их слов замолкает после моих.

Тарик хмуро смотрит на меня. Конечно, Тарик всегда смотрит на меня хмуро, но в последнее время его лицо почти всегда выражает безразличие. Я так уже привыкла, что почти не обращаю на это внимание. Почти.

— Сая? Какое отношение к этому имеет Сай?

— Полное, — говорю я, отворачиваясь от него и обращаясь к Ольне. — Когда меня удерживали там, служанка Байла сказала, что у короля Грейлина есть лекарство от Тихой Чумы. Если это правда, мы могли бы попытаться украсть его у них. Возвращение дворца — не единственная наша забота. Если Сбившиеся с пути продолжат себя так вести, то будут представлять более значительную проблему. Мы должны положить конец такому поведению и вернуть контроль над королевством.

Ну вот, я снова использую «мы», хотя прекрасно понимаю, что мне больше нет места рядом с Тариком в его королевстве.

А если мне нет места в его королевстве, он вряд ли учтет мое мнение в своих планах о нем.

— Если Сбившееся с пути отказываются от свежего спектория, то почему должны принять лекарство из Пелусии? — говорит Тарик. — Почему ты не упомянула об этом раньше?

Я расправляю плечи.

— Я собиралась сказать об этом во дворце, но Сбившиеся с пути прервали меня.

Взгляд Тарика смягчается. Я ненавижу, когда это происходит. Это напоминает мне о том, как все было раньше. Как все еще может быть.

— Как мы можем быть уверены, что у них вообще есть лекарство? — спрашивает он. — Мы будем дураками, если рискнем нашим лучшим Целителем в таком опасном деле, — то, что он говорит разумно, и это раздражает меня до предела.

— Твой Целитель в данный момент совершенно бесполезен, — возражаю я. — У него в распоряжении полно свободного времени, пока он сидит в кварталах низкорождённых и лечит царапины на руках. Разве его время не будет использовано лучше, если отправить его за лекарством?

— Ему тринадцать, — говорит Тарик. — И он явный теорианец. В одиночку у него в Пелусии не будет шансов. Они, наверняка, проявят бдительность, если кто-то из наших граждан пересечёт их границу.

— Возможно, мы сможем использовать их собственное высокомерие против них.

По правде говоря, я продолжаю настаивать и предлагать помощь, потому что король-Сокол не соизволил говорил со мной так много с тех пор, как отменил нашу помолвку. Я скучала по перепалкам с ним. И я замечаю, что мои аргументы заставляют его пересмотреть свою позицию.

— Если ты беспокоишься за его безопасность, отправь с ним Сетоса. Сетос знает, как найти Байлу. Она так замаскирует их, что их никто не узнает.

Сетос скрещивает руки.

— Это может сработать. Если мы замаскируемся, то сможем передвигаться в королевстве свободно, а если я что-то делаю, то всегда основательно. Что скажешь, Сай?

Сай пристально смотрит на Тарика.

— Мне уже четырнадцать, — слегка смущенно говорит он, — и нам нужно это лекарство.

Ольна тяжело вздыхает, привлекая к себе наше внимание.

— Но вы забываете, что даже будь у вас лекарство, Сбившиеся с пути вряд ли его примут.

— Мы заставим их, — говорит Тарик. — После того, как отвоюем дворец.

Я киваю.

— Это единственный способ.

— Тогда решено, — говорит Сетос, хлопая меня по спине. Я сжимаю зубы; молодой принц иногда не осознает своей силы. — Выступаем на рассвете.

Тюль снова выступает вперед, беря Сетоса за руку. Интересно, горячая ли у нее рука после демонстрации огня? Если да, то я уверена, что Сетос никогда не отстранится от нее. Он слишком мужественен и слишком увлечен ею, чтобы когда-нибудь так поступить.

— Если мы все-таки разделяемся, думаю, было бы неплохо отправить Рашиди в Хемут, — говорит Тюль. — Полагаю, советник моего отца, леди Гита, выслушает его.

— Леди Гита? — недоверчиво спрашивает Сетос. — Она скорее выпустит ему кишки своей сосулькой, чем выслушает после того, как я тебя похитил!

Но Тюль качает головой.

— Я отправлю с ним сообщение. Она выслушает его, будь уверен.

— Какое сообщение должен передать ей Рашиди? — интересуется Тарик, напряжение покинула черты его лица. Я стараюсь игнорировать пронзившую мою грудь зависть, от которой перехватывает дыхание. Ещё не так давно он также нежно обращался ко мне.

— Она всегда уважала Рашиди, — говорит Тюль, — и она заботилась обо мне с тех пор, как умерла мать. Если она может хоть чем-то помочь, она поможет.

— А если нет? — спрашивает Тарик. — Я не могу позволить, чтобы моему ближайшему помощнику угрожали сосулькой.

— Я обязан попробовать, — вставляет Рашиди. — Я всю жизнь служил Теории. Я не откажусь от службы сейчас.

Тарик проводит рукой по лицу.

— А что делать мне, пока вас нет? Бить баклуши и надеяться на лучшее?

— Вы должны доверять своей самой верной группе слуг, — тихо говорит Рашиди. — И позволить им служить вам. Будьте в курсе новостей того, что происходят в королевстве.

— Я служу народу также, как и вы, Рашиди, — говорит Тарик, однако выглядит довольным. Он останется здесь.

И я тоже.

30

ТАРИК