Союзник (СИ)

С этими словами Фостер усмехнулся. На миг он даже забыл, что перед ним сидит его враг — было просто интересно поговорить хоть с кем-то, кто отдаленно его понимал. Впрочем, это не отменяло желания Эрика — прострелить собеседнику башку сразу, как только подвернется такая возможность.

В свою очередь Дмитрий с трудом удерживал на своем лице маску снисходительного спокойствия. Его разум буквально кричал от полученной информации. Всё казалось каким-то сюрреалистическим бредом, на фоне которого даже картины Дали выглядели такими же понятными, как у Айвазовского. Хотелось выпить чашку крепкого кофе, чтобы наконец проснуться.

«Надо поговорить с Альбертом. Нужно обязательно поговорить с Альбертом», — пульсировала тревожная мысль. Почему-то Дмитрию казалось, что только Вайнштейн может хорошенько тряхнуть его за плечи и сказать: «Не слушай эту чушь! Наши способности получены из-за какой-то мутации, загрязнения планеты и частого использования мобильных телефонов».

Дмитрий куда охотнее поверил бы в такую версию, но уж точно не в сказочки о драконах. Если воспринимать такую чушь всерьез, чем он лучше десятилетней Вики, которая так любит этих крылатых ящериц?

— А вы знаете хоть что-нибудь о своих родителях? — внезапно спросил он Эрика.

— Да я же детдомовский, — Фостер пожал плечами. — Хотя не так. Мне от отца якобы достался золотой медальон, который на удивление никто из воспитателей не отнес в ломбард.

С этими словами Эрик указал на золотую цепочку на своей шее.

— Хотите, посмотрите — я не убью вас, — усмехнулся он. — На медальоне изображен дракон.

— Я вам верю на слово, — отозвался Лесков. — И что же заставило детдомовского мальчика стать Призраком? Вы же еще совсем молоды. Сколько вам? Восемнадцать?

— Девятнадцать, — поправил его Эрик. — И кто бы говорил. Вы ведь тоже рано начали, мистер Лескоу.

— До этого я успел закончить три курса в университете.

— Ах, ну извините. А я и школу закончить не успел — с четырнадцати лет работаю на правительство США. Относились ко мне, правда, хуже чем к животному. И, конечно же, не платили. Держали в лабораториях вместе с остальными мне подобными, ставили опыты. Но в шестнадцать мне удалось сбежать, к счастью, «теневым» это сделать несколько проще. Так что это логично, что я стал наемным убийцей. Ненавижу людей! Если быть откровенным, я даже рад, что случилась эта катастрофа.

— Не стоит грести всех под одну гребенку.

— Что это значит? — не понял Эрик. Эти странные русские высказывания часто вводили в его в ступор. А ведь ему казалось, что он неплохо владеет этим языком.

— Приравнивать всех к тем, кто держал вас в лаборатории.

— Я не приравниваю, — губы Фостера растянулись в лисьей ухмылке. — Я каждого ненавижу по-своему. Полукровки тоже не сильно лучше. Вы же тоже сейчас используете меня.

— Видимо, у вас амнезия. Разве не вы несколько минут назад попросили меня дать вам какое-то задание?

— Да, но…

— А это означает, что у вас есть выбор — отправиться на Адмиралтейскую по собственной воли или под силой внушения…

— Что? — Фостер не поверил своим ушам.

— Мне жаль, Эрик, но у меня нет времени уговаривать вас. Я и Альберт собираемся идти туда завтра утром — говорят, в это время дзями наименее активны.

— Что же… Если так, то вам лучше знать, что внушение притупляет инстинкты. Если вы хотите, чтобы я был действительно полезен, не надо «заставлять» меня!

— Значит, вы принимаете мое предложение?

Чуть поколебавшись, Фостер молча кивнул.

Глава V

— Вот скажи мне, Дим, откуда у тебя берутся такие «гениальные» идеи? Это же откуда-то приходит в твою замечательную голову, пускает корни, а потом разрастается в такие джунгли, что страшно представить.

Дмитрий ожидал, что в ответ на свое предложение услышит нечто подобное, но он и представить себе не мог, что Альберт разойдется настолько. Обычно тактичный и уравновешенный, Вайнштейн всегда старался войти в положение и помочь тому, кто к нему обращался. Но в этот раз доктора словно подменили. Человек, который еще минуту назад расслабленно сидел в кресле и собирался глотнуть свежезаваренный кофе, сейчас нервно мерил шагами помещение, словно никак не мог найти место, где ему будет удобно остановиться.

— Прежде ты мне казался таким здравомыслящим, — Альберт сделал еще несколько шагов, после чего наконец остановился и мрачно посмотрел на Лескова. — А теперь… Подумать только! Мало того, что ты решил идти на станцию, кишащую «костяными», за препаратом, который существует только в твоей прекрасной теории, так еще берешь с собой полукровку, который только и мечтает нас прикончить!

Вайнштейн на миг замолчал, пытаясь перевести дыхание. Но, заметив, что Дмитрий приоткрыл губы, желая что-то возразить, мужчина немедленно продолжил. Теперь он уже заговорил чуть мягче, словно пытался достучаться до своего непробиваемого собеседника.

— Дима, я — врач, — с этими словами Альберт положил руку себе на грудь с таким видом, словно собрался давать присягу. — Я — человек ответственный, рассудительный и совершенно не склонный к разным авантюрам…