Читаем Союзники? (СИ) полностью

И я сама тянусь к его губам. На этот раз, Пит не отказывает.

Он запускает свою руку в мои волосы. Лёгкое покалывание проносятся по телу от макушки до моих голых ступней.

Мы целуемся, забыв про всё.

Я провожу руками по его груди, кладу ладони на плечи под пиджак и отталкиваю тёмную ткань от Пита.

Пит опускает руки вниз, и пиджак падает на пол.

Парень целует мои губы, а затем они проскальзывают по шее.

Я прижимаюсь ближе и вытаскиваю его рубашку из брюк.

Пит позволяет мне начать расстегивать пуговицы, но потом встаёт с места и протягивает мне руку. Я не сомневаюсь в своём решении. Крепко схватив его ладонь, вновь тянусь к губам Пита.

Он начинает движение, что приводит к моему спотыканию о подол платья. Пит улыбается, а потом подхватывает меня на руки и несёт в свою комнату.

Я не могу припомнить ни одной мысли, которая посетила мою голову в тот момент.

Сильное желание. Помню только это.

Пит кладёт меня на кровать и целует. Мои губы дрожат от его ласк.

Я сама расстегиваю свою юбку, оголяя ноги.

Жадно-нежные губы ласкают мою грудь, а ласковые руки расстегивают послушные крючки белого боди.

Я дотягиваюсь до последних не расстегнутых пуговиц рубашки Пита. Его торс оголён. Я хочу целовать его тело.

Потребность.

Справившись с последним крючком, Пит стягивает с меня обтягивающую ткань. Я кусаю губы.

Оставаться обнажённой в единственном лице я не хочу.

Снимаю с него рубашку и прикасаюсь губами к его шее.

Пит обнимает меня за талию, иногда спуская руки на мои бёдра…

Запускаю руки в единственную вещь, которая надета на Пите. А вскоре мы избавляемся и от неё.

Мы ложимся рядом… Точнее, мы падаем, сплетясь ногами. Крепко сжимая моё тело, Пит заставляет меня стонать. Я то прикрываю глаза, то смотрю в его глаза.

Воздух становится тяжёлым.

Всё так ново…

Мы уступаем друг другу, давая меняться главными ролями.

Погружаясь в меня весь, Пит позволяет мне забыть обо всём, что было до этого момента. Я улыбаюсь. Мелкая дрожь. Капли пота. Застывшие слёзы в глазах.

Прерывистое дыхание.

Крик. Протяжный рык…

Это не прекращается…

Небрежные кудри моих волос путаются в его руке.

Помада на губах давно размазана.

Я молчу.

Говорить не могу. Не хочу.

Да и зачем?

Я устала.

Глаза сами закрываются.

Но за этой сонной пеленой сознания я успеваю расслышать голос Пита:

- Моя.

***

Просыпаюсь рано. Пит спит.

Я смотрю на его закрытые глаза и улыбаюсь.

Чего же я должна была бояться?

Смотрю по сторонам. Моё платье теперь можно собирать по комнате. Мы в его комнате.

Эффи говорила, что для нас будет готова специальная комната. Я даже вчера не вспомнила про неё. Она должна быть сразу после комнаты Хеймитча.

Плевать.

Брачная ночь уже прошла.

Всё кончилось.

Точнее началось…

Я вновь смотрю на Пита.

Сердце начинает стучать чаще. Почему-то хочется забиться в угол.

Пит мой муж. Навсегда.

Одёргиваю себя и аккуратно вылезаю из-под его руки.

Я подбираю своё боди и закутываюсь в пышную юбку.

Нужно подобрать туфли. Эффи и Хеймитч скоро придут. Вроде должны прийти…

Направляюсь к двери, но останавливаюсь.

Нечестно так уходить. Он проснётся, а меня нет.

Пит бы так сделал? Возможно…

Возвращаюсь на кровать. Провожу рукой по его лицу, останавливаясь на губах. Мои пальцы гладят его нежные губы. Как он вчера целовал меня. Я краснею.

Что такое?

- Пит, - шепчу я.

Он пробуждается не сразу. Потягивается, пожимает плечи, сонно открывает глаза, прищуривается (словно пытается понять: реальна я или нет).

- Я в свою комнату, - спешу поделиться планами.

Пит садится рядом, смотрит в мои глаза.

- Зачем? – сонный вопрос.

Я широко улыбаюсь.

- Мне одеться нужно, - смеюсь я и показываю на юбку, прикрывающую мою обнажённую грудь.

Пит молчит и смотрит на меня. На то, как я смеюсь.

- Тебе и так идёт, - Пит кладёт свою ладонь на мою руку. Он не хватает и не сжимает, он гладит мою руку.

Я слегка отшатываюсь.

- Эффи с Хеймитчем скоро придут, - серьёзнее поясняю.

Что говорить дальше я не знаю.

Тогда Пит кладёт свою ладонь на моё голое колено.

Его руки! Почему я так легко стала заводиться? Хочу его вновь.

Нужно идти переодеться. Так правильнее.

Но всё же… Я быстро поворачиваю голову к Питу, жадно касаясь губами его губ. Он не успевает среагировать.

Потом резко встаю и проскальзываю в дверь. Бегу в свою комнату и запираюсь.

Зачем заперлась?

Забудь!

Забегаю в ванну и трачу около часа, чтобы привести себя в порядок. Надеваю простые свободные штаны и лёгкую кофту. Волосы оставляю мокрыми. На косметику смотреть не могу…

Когда я выхожу из своей комнаты, вижу сидящего за столом Хеймитча. Эффи сидит на диване, рядом с ней Порция.

Мама и Прим должны будут прийти вечером, вместе с семьёй Пита. Я не очень поняла, когда они уезжают. Может сегодня, а может и вместе с нами.

- У тебя беззаботный вид, дорогая, - Эффи вроде восхищается мной. Я не понимаю.

Пита нигде не вижу. Может он обиделся? Но я ничего такого не сделала…

Я молча прохожу мимо женщин и сажусь за стол напротив Хеймитча.

На столе множество закусок. Я очень голодна, так что набрасываюсь на каждую тарелку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное