Сохрани мгновения для друга

Он поднял дырявый пакет с пола и начал укладывать в него свои бумажки. В этот момент на стол выкатилось три ручных гранаты, известные всем под названием лимонка. Женька сделал растерянное лицо и начал торопливо запихивать одну из гранат обратно в пакет, затем вторую. Третью он зачем-то оставил в руках и начал дергать и рассматривать чеку. Кося глаза в сторону гостей, Женька хорошо видел, как замершие в первое время члены делегаций, будто по единой команде, бросились на выход. Они сталкивались в дверях, спотыкались в коридоре и издавали шум, соразмерный по децибелам с проходом по деревне целого стада слонов.

Женька улыбнулся. Потом осмотрелся — у своей кровати стояла навытяжку Вера Семеновна с белым лицом. Она через силу подошла к столу, долго всматривалась в лежащую на нем гранату и вдруг с несвойственной ее возрасту прытью заскочила за Женьку. Он не успел подумать ничего плохого, как с необыкновенной ловкостью Вера Семеновна отвесила ему что-то похожее на подзатыльник. Только рост не позволил ей сделать это в соответствии с установленным порядком и традициями. А пока Женька обдумывал, что ему делать — обидеться или воспринимать это как должное, Вера Семеновна, только теперь зайдя спереди, притянула его голову за рубашку и расцеловала в обе щеки.

— Ну, балда. Ведь даже и я купилась. Вот был бы сейчас грех, что тогда? Не мог предупредить, что ли? А, впрочем, правильно, что ничего не сказал. Так оно вернее получилось. Умница!

Она оттолкнула Женьку и случайно качнула стол. От ее толчка граната покатилась по неровной поверхности, и, не успел Женька подставить руку, как она упала вниз и ударилась об пол. Два человека с жалостью смотрели, как корпус гранаты раскололся на две части. И теперь вместе их держала только странная по виду чека. Женька сразу вспомнил, как взводный говорил «спасибо английскому инженеру». Да, спасибо этому Лемону, и, в первую очередь, за использованную идею. Хотя его и так уже увековечили в названии самой известной гранаты.

Родственные связи

Женька очень опасался быстрого приезда представителей МВД, но совершенно неожиданно для него наступило затишье — претензии местных и посторонних структур не просто снизили активность. Их не было. Последним кто сдал позиции, оказалась Агафья. Уходя из цитадели, где она чуть не сорвала голосовые связки, женщина так и заявила:

— Так я и знала. Все-таки, бабы надежнее. Ну, где это видано — даже на клубнику приходится выгонять. Уже две недели здесь обитают. И нигде, ни в одном деле не могут полностью выполнить свои обязанности.

Обиженная Агафья ушла, не обратив внимания на покосившуюся от удара дверь. Ее упреки Женька воспринял практически в свой адрес. А вот Вера Семеновна начала говорить что-то о скромности. Женька пытался просчитать, сколько еще часов можно было бы поработать, если немедленно, взяв сухой паек с собой, выступить на клубничные поля. Он все больше чувствовал в себе настоящего дельфина с разделенным на две половины мозгом: половина под напором совести и долга требовала немедленно построить людей для броска на клубнику; вторая, почти равная по величине, предлагала не рисковать и дать людям отдохнуть. В душе и голове — тоже не было никакого согласия. И, главное, Женька совершенно не представлял, как две части мозга будут договариваться на следующий день. И в этой ситуации у него оставался только один вариант дальнейшей жизни — немедленно нырять в океан и больше никогда оттуда не выходить.

Океана не было, пришлось ограничиться озером. В очередной раз пыталась взбунтоваться первая половина мозга, мало того, она еще попыталась угрожать, что по приезду в город его выдерут за срыв работ и невыполнение плана. Видимо, увидев сомнения в его глазах, Вера Семеновна подошла успокоить.

— Никто тебя ни за что не осудит. Организуй ребятам отдых, а я пойду Агафью успокою.

Женька долго смотрел вслед удаляющейся фигуре Веры Семеновны. Откуда она все знает. Но, как будто получив реальную санкцию на проведение выходного дня, начал быстро собирать командиров. На озеро брали все, начиная от сухого пайка и кончая мячами. А наблюдать за окрестностями вызвался Василий. Как оказалось, он банально не умел плавать. А кто-то тихонько раскрыл тайну — огромный студент стеснялся лишний раз раздеваться при людях.

Остатки дня прошли замечательно, особенно в сравнении с прошлыми днями. Вечером пришла успокоившаяся Агафья и, уходя, оставила ведро, прикрытое сверху пучком соломы. Как только ее сбросили чьи-то любопытные руки, глазам студентов представились две бутыли мутновато-голубоватого напитка. Но едва начали раздаваться еще не оформившиеся в конкретные предложения заявления, как Вера Семеновна твердо заявила:

— Ох, и спасибо Агафье. Какой подарок сделала деду Никифору.