Сохранить себя

Вспомнился странный порыв Ники, когда она прижалась своим ртом к его губам. Правда, чужой порыв затмил ощущения, которые Ариф испытал тогда на обрыве. И, желая стереть воспоминание о директоре, юноша притянул к себе Нику, чтобы повторить тот трюк, который она сделала с ним. Губы девочки были слегка сладковатые с привкусом крови. Юноша напористо сминал сопротивление очнувшейся от ступора Ники, удерживая крепко руки. Ударить коленом с этого положения девочка не могла. И Ариф был спокоен за свою безопасность. Вспоминая, как это делал директор, он настойчиво заставлял Нику приоткрыть губы, чтобы попробовать ее дыхание. Она была сладкая. Маленькая, напуганная и сладкая. Так удивительно пробовать кого-то на вкус. И отдавая взамен удовольствие. Иначе ту бурю эмоций, что бушевала в леаре, Ариф не мог назвать. Ему нравилось, что он сумел найти такой отзыв в душе Ники.

— Мой илтар, вы теряете контроль над землянами, — настойчиво вернул Арифа в реальность голос истара.

Резко отстранившись от Ники, террианец несколько секунд всматривался в ее затуманенные глаза, приходя в себя.

— А ты у меня сладкая, — усмехнулся Ариф, прижимая засмущавшуюся девочку к своей груди.

Восстанавливая привязки подчинения, юноша почувствовал прилив энергии. Словно глоток воды выпил, открывая второе дыхание. Мысли девочки придавали Арифу уверенности, что все у них наладится. Кажется, он нашел, как можно управлять Никой. Поцелуями!

Болезненно охнув, когда Колючка пихнула ему в живот локтем, Ариф понял, что эффект временный и требует закрепления. Развернув к себе лицом Нику, он решил еще попрактиковаться в приручении его дикой леары.

Цена правды

Весь мир вдруг рухнул на глазах -

Меня сломала правда.

То, что узнал я, что нашёл -

Не то, что ожидал бы.

Не выдержит душа моя

Той злой, коварной лжи,

Но в том, что знаю я сейчас,

Не сомневайся ты…

(Алексей Декань)

Спальню огласил страстный женский стон. Сегодня Адаар был напорист и горяч. Джоанна только и успевала подстраиваться под него в новой позе, которые чередовались в только ему известной последовательности. Тело изнывало, выгибалось навстречу пронизывающим движениям. Ласковые руки воспламеняли кровь. Волны приятной дрожи сотрясали тело, но Адаар не давал и минуты расслабиться, начиная все с самого начала.

— Я люблю тебя, — шептала женщина, задыхаясь от счастья, переполняющего сердце.

Жадные губы не оставляли ни один миллиметр тела без внимания. Последний раз был самым оглушительным. Сил не было даже шевелиться. А Адаар продолжал врываться в нее, пока сам не достиг пика, уводя за собой и Джоанну. Тугая пружина, которая сжалась внутри тела женщины, наконец, резко разжалась, принося ослепительный восторг.

Сплетенные тела расслабленно лежали на кровати. Тяжелое дыхание с трудом вырывалось из легких. Джоанна поцеловала любимого в грудь, слизывая соленый привкус террианца.

Как же сильно она его любила. Каждый изгиб его тела. Каждый взгляд этих неземных красных глаз из полуопущенных век. Хитрый прищур. Кривую ухмылку. Стук его сердца.

— Ты прекрасна, — прошептал Адаар, сильнее прижимая ее к груди.

Было лениво шевелиться. Тело наполнилось негой. Глаза закрывались.

— Я так сильно тебя люблю, — выдохнула Джоанна, медленно погружаясь в сон.

* * *

Самодовольная улыбка растянула тонкие губы террианца. Адаар внимательно прислушивался к леаре, пропуская через себя ее эмоции. Душу грело тепло ее чувств. Ради этого стоило сражаться. Джоанна заснула, а террианец, поплотнее укутав их одеялом, задумался о предстоящей битве.

Завтра будет большой бой. Завтра линтэры встанут на колени. Завтра Адаар испытает наследника. Алтар сейчас насыщал Асамра силой, готовясь к вылету. Разговор с мальчиками был предельно коротким. На трон Адаар не претендовал, ему это было неинтересно. Все, чего хотел террианец — это месть. Отец желал расправы над линтэрами, и он ее получит. Властитель Второго Дома линтэров должен завтра умереть.

* * *

В кабинете императора горел камин. Всю комнату укрывала ночная мгла. Только возле камина она отступала перед живым огнем. Айрад сидел в кресле, подперев рукой голову, наблюдал за диким танцем яркого пламени. Перед внутренним взором вставал образ голубоволосой красавицы, которая смотрела на него с нежностью. Вот только синева ее глаз постоянно менялась на красный цвет. И черты лица преобладали старшего сына.

Тяжело вздохнув, террианец устало прикрыл глаза. Сколько бы ни прокручивал в голове свое решение император, но другого выхода не видел. Землянам не место здесь. Высшие были очень мудры, и их замыслы никто не мог постичь. Никто и никогда.

Но раз они решили оставить жизнь землянам, значит, были на то причины. И не им, верным слугам Высших, что-то менять.