Сокол

Тейя кивнула на одну из хижин — повыше и попросторней других. Как тут же решил Макс, видимо, что-то типа сельсовета, или как это у них тут называется. Из хижины в огороженный невысоким забором двор с распахнутыми настежь воротами как раз выходили люди. Впереди, понурив голову, шел совсем молодой человек, подросток лет четырнадцати, смуглый, худой, даже тощий. Его по-хозяйски подталкивали в спину двое дюжих молодцов в разноцветных одежках. Волосатые, с черными лохматыми бородищами, они отнюдь не походили на египтян, скорее напоминая главаря с бандитского судна. За ними шагал… нет, здесь было бы уместнее иное слово — шествовал, да-да, шествовал толстяк с обрюзгшим лицом и крайне надменным видом. Платье его отличалось завидной пестротой, пояс сверкал золотом, ноги — у единственного из всех — были обуты в сандалии. И такие же нечесаные патлы, борода, заплетенная в сальные косицы, высокая шапка — видок тот еще!

Присмотревшись внимательней, Макс заметил у молодцов, тех, что подгоняли в спину испуганного подростка, широкие, заткнутые за пояс кинжалы, а за плечами — луки. Абсурд какой-то! Зачем им луки? Артисты погорелого театра.

Вальяжный толстяк остановился прямо напротив ворот и щелкнул пальцами. Выбежавшая из хижины пожилая женщина с поклоном поднесла ему стул, точнее, табурет на хиленьких ножках. Скептически оглядев сиденье, толстомордый рявкнул на женщину и кого-то позвал. В глубине двора, за домом, вдруг заржали кони… их вывел под уздцы молодой парень, тоже в пестрых одеждах, с реденькой бороденкой и с луком. Пара белых коней была запряжена в повозку, не лишенную некоего изящества, даже, можно сказать, изысканности, что ли. Богатая — больно глазам! — упряжь, высокие колеса с металлическим ободом, дышло, синие круглые щиты по бокам… Колесница! Да-да-да, вот именно так это и называется!

Усевшись прямо на колесницу, — а сзади на ней не было никакого ограждения, — толстяк свесил ноги и повелительно, с некоторой даже брезгливостью махнул рукою. Тотчас же двое молодцов повалили паренька наземь, один из них сел несчастному на шею, другой — тот, что подвел колесницу, — на ноги, ну а оставшийся молодец взял в руку палку… Что же это, они его сейчас бить будут? А похоже, что так.

Максим закусил губу и даже зажмурился при звуке удара.

Раз!

Лежащий парнишка дернулся, застонал.

Два, три, четыре… десять… пятнадцать… двадцать.

Двадцать ударов!

Макс рвался было на помощь, но тут же остыл — а что он мог сейчас сделать? Лишь закусил губу да тихо спросил:

— Кто это?

— Хека хасут, — тихо отозвалась девушка. — Чужие! Идем. Они нас заметят — будет плохо.

Ну, ясно, что плохо…

Так вот они какие, эти хека хасут, «повелители пустынь и нагорий», — так, кажется, переводились эти слова. Злыдни. Впрочем, нет, просто относились к египтянам как, скажем, к животным или каким-нибудь мелким рептилиям — с той же безжалостностью, равнодушием и брезгливостью.

Хека хасут…

— Ничего. — Уходя, юноша прищурил глаза. — Бог даст, еще посчитаемся!

— Идем, идем. — Тейя тянула его за руку.

Никем не замеченные, они вернулись в камыши и застыли — лодки нигде не было! Вот камень, к которому они ее привязали, небольшая пальма невдалеке росла все так же, а лодки не было. Ну, ясно — чудес не бывает, сама отвязаться не могла. Значит, украли.

Тейя горестно кивнула — ну да, мол, украли. Придется теперь дальше пешком тащиться, а куда денешься? Даже если и будет попутное судно, так никаких вещей в уплату кормщику уже не осталось… ну разве что ожерелье.

— Уходим. Быстро, — немного подумав, решительно заявила девчонка.

И так же решительно зашагала вперед, оставляя позади себя деревню с жестокими хека хасут, по всей видимости выбивающими из местного населения какие-то недоимки. Максим чуть поотстал — по мелкой надобности, а когда ринулся догонять свою спутницу, никого на тропе не увидел!

То есть вообще никого! Пусто! А где же, интересно…

Впрочем, нечего рассуждать, когда надо действовать.

Рванувшись вверх по тропинке, Макс сразу же увидал за пальмами двух человек — по виду, как раз египтян, а не хека хасут. Те тащили какой-то взбрыкивающийся мешок. Ну, не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Ах вы ж твари! Ладно…

— Эй, постойте-ка!

Юноша быстро нагнал египтян. Видя такое дело, те бросили свою ношу в траву и взялись за палки — и где только их и прятали-то? Небось, к поясу прицепляли — Максим давно заметил уже, что любое дерево тут ценность.

— Ну, что вылупились? — встав в боксерскую стойку, Макс подзадорил парней.

Это были именно что парни — высокие, жилистые, мускулистые. Если б они умели боксировать, еще неизвестно, каков бы оказался итог схватки, вероятно, Максиму тоже досталось бы не хило. Впрочем, ему и так не хило досталось, правда не кулаками — палками. А действовали ими эти парни вполне уверенно, со сноровкой!