Сокол

За всю неделю Вера ни разу не спросила меня про свидание с Аликом. Ни слова, ни полслова. Будто и не знала про него. У Антонины Павловны расспросила все про нового жениха, а про меня словно забыла. Я намекала, но она не реагирует. Общается на любые темы, а про Алика не спрашивает.

До деревни мы ехали почти два часа. На улице жара, в салоне прохладно, играет приятная музыка. Целый час Вера разговаривала по телефону с бывшим мужем Юрой. Потом мы заехали в магазин, и она пропала еще на полчаса. Миша в это время протер лобовое стекло от пыли и сходил в ближайший ларек за водой. Я вывела Бади на прогулку в ближайший лесок.

Только к десяти часам мы подъехали к дому.

Большой, кирпичный, два этажа, просторная веранда. Участок необъятный, около двадцати соток. Высокий лес за забором. И поразила тишина, чего так не хватает в городе.

Навстречу нам вышел Игорь Петрович в шортах и без майки. Непривычно видеть его таким простым, домашним.

– Машенька, – открыв мне дверку, сказал он. – Рад, что ты приехала.

– Здравствуйте, – скромно поздоровалась я.

Не успели мы перекинуться парой слов, как Бади выскочил из машины и бросился в ноги хозяину. Из калитки вышла женщина. Копия Миша, только в два раза меньше. Такие же карие глаза и светлые кудрявые волосы.

– Наконец-то. Я думала, вы через Мурманск едете.

Голос грубый, но сама миниатюрная, воздушная.

– Мы в магазин заехали, – так же резко ответила Вера. – Ты сама просила.

Один ребенок от матери взял внешность, другой – характер. Миша мягкий и спокойный, как отец. А Вера не всегда бывает любезной с людьми.

Женщина не взглянула на дочь. Ее заинтересовали мои короткие шорты.

– Вот это да! – воскликнула она, обойдя меня со всех сторон. – Красотка! С такими ногами не стыдно быть нагой. Где же выращивают таких лебедей? Небось, за границей?

– Мама, – одернул ее Миша.

– А чего? – Заметив мой удивленный вид, она улыбнулась. – Не обижайся на меня, девочка. Я так шучу.

– Маша у нас девушка адекватная, – заступился за меня Игорь Петрович.

Я привыкла к плоским шуткам Веры. Теперь меня трудно обидеть.

Миша выгрузил из багажника мешки и сумки. Мы с Верой отошли к калитке. Из дома вышла еще одна женщина. Полная, бесцветная, в ситцевом халате, с пучком на голове. Когда она подошла ближе и заговорила, я поняла, что это не женщина, а молодая девушка. Ровесница Веры, только не ухоженная.

– Привет! – тонким голоском пропела она. – Я Лиза. А ты, наверное, Маша?

От неожиданности, у меня пропал голос. Вера рассказывала про свою подругу, но я представляла Лизу совсем другой.

– Привет, – еле выдавила я одно слово.

Обычно, при встрече с людьми, у меня находится масса вопросов. Но тут я примолкла.

За спиной послышались быстрые шаги. Дети, один меньше другого, окружили Веру со всех сторон. Два мальчика лет десяти, девочка крупного телосложения.

– Мамочка!

Это Аня. Большая. Не выглядит на восемь лет, и совсем не похожа на Веру. Волосы светлые, щеки красные и ростом почти со своего старшего двоюродного брата.

– А где Карина? – обняв дочь, спросила Вера.

Лиза пожала плечами.

– Она побежала на улицу к дедушке, – живо ответил младший мальчик, показав пальцем в сторону гаража. – Она думала, что ты там.

В сторонке, между кустом крыжовника и забором, я заметила еще одну девочку. Совсем маленькую. Эта Катюшка, младшая дочка Лизы и Миши. Теперь я поняла, почему Лиза так выглядит. Родить в тридцать один год трех детей – не просто.

Только Вера двинулась к гаражу, как ей навстречу выбежала маленькая девочка. Карина. Я даже не сразу поняла, что она ее дочь. Черные как смоль волосы, смуглая кожа, ярко-голубые глаза, на носу веснушки.

– Солнышко, – прошептала Вера, прижав дочку к груди. – Как ты, моя хорошая?

Девочка ничего не ответила, прильнула щекой к ее плечу. Ласковая. Аня только обрадовалась приезду мамы, не поцеловала, не обняла. А Карина, словно котенок мурчит от счастья.

– Какая красивая, – подала я голос. Столько новых лиц, что не знаешь, с кем первым поздороваться. Поэтому, я начала с девочки. – Привет. Как тебя зовут?

– Она еще говорит, – ответила за нее Аня.

Я удивилась. Два года, а ребенок еще не знает своего имени.

– Ты, наверное, Аня?

– Да, – гордо подняла голову девочка. Вот сейчас она мамина дочка. – А это Денис и Витька. Там Катя, прячется в кустах.

– А почему она прячется?

– Она – трусиха.

– Она не трусиха, – заступился за сестренку Дениска. – Это ты ее напугала.

– Я?! – закричала Аня. – Я только сказала, что моя мама не купит ей шоколадку, потому, что у нее аллергия!

– Нет у нее аллергии. Ты все придумала, чтобы самой съесть все конфеты.

– Дети, – попыталась вставить слово Лиза.

– Он все придумал! Мам, скажи, у Кати чешется спина от сладкого!

Вера не успела открыть рот, как вмешался Витька.

– Это у тебя прыщи на ногах. Тетя Вера, она вчера съела мое печенье.

– Я не ела! – возмутилась Аня.

– Ела! – закричали в один голос мальчики. – Мы видели!

– Хватит, кричать. Вы не на базаре.