Сокол Ясный

Осознав, что ему досталась в невестки дочь Лютомера, а не Красовита, Зимобор хмыкнул с весьма довольным видом. Так что подмену они готовы были приветствовать. Беспокоило их другое.

– Младина? – услышав имя невесты, княгиня Дивина разом побледнела и привалилась к стене: вид у нее был такой, будто сердце сейчас разорвется.

Зимобор тоже переменился в лице. На их судьбы дева будущего когда-то наложила тяжелый след, по ее вине Дивина потеряла единственного брата и сама едва не погибла. Им уже рассказали, что эта девушка – дочь давнего их знакомого, угренского князя Лютомера и его жены, княгини Семиславы, но все же, глядя на нее, они скорее готовы были поверить, что та самая Младина, младшая из вещих вил, дева будущего, охочая до молодых красивых парней, готовая выпить из них жизненные силы в обмен на свою краткую любовь, приняла облик земной девушки, чтобы добраться-таки до их старшего сына! В их глазах он обручился с самой смертью. И хотя после встречи в Занебесье Младина в гораздо меньшей степени ощущала в себе присутствие Темной Невесты, она все же не решалась взглянуть им в глаза.

– Ты помнишь, как я избавил тебя от венка вещей вилы? – спросил у Зимобора Лютомер.

Тот помедлил и кивнул. В тот самый день он поспешно играл свою свадьбу с Дивиной, надеясь, что оборотень отвлечет на себя ее небесную соперницу. А на рассвете пошел с молодой женой искать его, сомневаясь, жив ли спаситель.

– В ту ночь умерла та Младина, которая преследовала вас, – продолжал Лютомер. – Вернее, умерла как Дева, обратившись в Мать. А мать рада, когда ее дети находят пару и заводят семью, потому и у вас, и даже у меня все стало хорошо. – Он усмехнулся, вспомнив цену своего счастья, но, тем не менее, его путь к семье завершился победой, что без покровительства вещей вилы было бы невозможно. – А новая Дева, которая родилась у Матери – моя дочь. Ну, не моя, а… – Он поморщился, не желая вдаваться в лишние объяснения. – Вы поняли. Но это значит, что моя дочь, – он указал на Младину, – ее сестра. Но на ней лежало иное проклятье. Пришедшее совсем с другой стороны. И чтобы защитить ее, мы дали ей имя ее небесной сестры – Младины. Той, которая всегда оказывается впереди и потому не имеет соперников. И это помогло. Она одолела не только свое проклятье, но и… предначертанные судьбы тех, кто гораздо выше нас…

Он соединил беглым взглядом Младину и Хортеслава. Дело не в том, что каждый из них был изначально обручен с другим. Дело в том, что благодаря Младине Ночная Волчица Марена обрела любовь Перуна, предназначенную Белой Лебеди Ладе.

– Не бойтесь ее, – буднично закончил Лютомер и положил ладонь на голову своей дочери. – Она привлечет к вашему сыну благословение вещих вил. Вы же мне верите?

Зимобор и Дивина помолчали. Они не могли не верить тому, благодаря кому стала возможна их собственная женитьба и рождение детей. Но Лютомер всегда приносил в их существование силы, с которыми они предпочли бы поменьше иметь дело.

– Мой отец этого не переживет! – Дивина горестно покачала головой. – Он… Да он умрет, если только ее имя услышит.

– А пусть он не слышит ее имени, – непринужденно предложил Лютомер, будто это было не дело, а пара пустяков. – Он ведь того боится, что Младина – та, наверху, – и внука, и невесту его погубит? Ну так скажи ему, что хочешь сбить ее со следа и потому даешь невесте другое имя.

– Другое имя? – переспросил Зимобор.

– Да. Столпомер не должен слышать, что это – Младина. Но и говорить, что это Унелада, тоже нельзя. Поэтому вот что. Ты, мать, наречешь ее по-новому. И под новым именем она выйдет замуж за твоего сына. А о старом имени и поминать не будем, и Столпомер не станет о нем допытываться.

– Как же ее наречь? – спросила Дивина, еще прикидывая, окажет ли эта мера нужное действие.

– Теперь она – твоя дочь! – Лютомер усмехнулся и развел руками. – Тебе и выбирать.

На следующий день Младина стояла в бане на своей старой рубашке, а княгиня Дивина лила воду ей на голову и приговаривала:

– Матушка Лада, лебедь белая! Не иди ты на синее море, не омывай ты белые камни! А омой ты дочь мою, дочь нареченную, смой с нее все скорби и болезни, сглазы да оговоры, отцовы думки да материны, сестрины и бабкины, всех близких и далеких: из буйной головы, из белого лица, из ясных очей, из черных бровей… Опояшь ее поясом крепким, нареки ее именем добрым. Мать вода, мать земля! Отец – небо синее, отец – пламень ярый! Нарицаю имя тебе – Лютояра.

Дивина выбрала имя, несущее в себе силу Ярилы и волка и их постоянным присуствием способное дать покой ее отцу. Все прошлое невесты осталось позади, было сброшено, как старая рубаха, и утекло в землю, как вода. И она не жалела о нем: она смотрела в будущее, куда пойдет рука об руку с тем, кого ей назначила судьба.

А ведь вера, что грядущее будет лучше минувшего, и есть счастье человеческое.