Сокол против кречета

Чуточку разочарованный этим Пестерь зато смог спокойно, хотя все равно немного волнуясь, рассказать Константину о самом главном — про его сына и внука. Но и тут царь лишь слегка помрачнел лицом, но не более того. Не знал посол, что приключилось всего через пару дней после их отбытия в ставку к Бату…

Глава 13 Оглушительные новости

Как я предвидел! Как подозревал!

Беду мы чуем с первого же взгляда
И лишь боимся подтвержденья вслух.

Уильям Шекспир

Никогда еще стены Нижнего Новгорода, который за каких-то двадцать с небольшим лет неожиданно перерос и древний Муром, и светлый Ростов, и тихий Суздаль, не видели такого столпотворения. Обычно-то как раз наоборот, зимой жизнь утихала, будто суровые морозы сковывали не только воду на Волге, но и самих горожан. Теперь же в городе творилось такое, чего не увидеть и в разгар лета.

И дело было не в том, что государь всея Руси Константин Владимирович прибыл в сей град. Такое не раз случалось и прежде, но не потому, что когда-то в будущем, в далеком XX веке он добрый десяток лет проработал в одной из нижегородских школ учителем истории[88].

Отнюдь. Тянула его сюда не память о тех годах. Все было гораздо приземленнее. Город располагался на самой границе русских земель. Дальше лежала чужая территория, а рубежам необходимо уделять особое внимание. Пусть соседние земли принадлежали союзнице Руси Волжской Булгарии, от которой было нелепо ожидать чего-либо враждебного, и все же, и все же…

В этом же заключалась разгадка быстрого, чуть ли не мгновенного расцвета города. Купцы, плывшие с караванами по Волге, оказывались на территории Руси гораздо раньше, проплывая мимо не так давно поставленных Самары, Саратова, Волгограда и Астрахани, но все это было не то.

В тех городах, одним своим внешним видом, да и сутью являющихся прежде всего крепостями, царил совсем иной дух — настороженности, ежедневного ожидания нападения. И население в них проживало соответствующее, чуть ли не на две трети состоящее из служивых людей.

Поэтому, лишь причалив к городской пристани Нижнего Новгорода, купцы облегченно крестились, мол, «Слава тебе, господи, прибыли», и первым делом шествовали к храму, посвященному Николаю из Мир Ликийских, а по-простому — Николаю-угоднику, который вроде бы покровительствует всем путешественникам и странникам в их нелегких скитаниях по чужим землям. Там они долго молились, ставя перед образами огромные толстые свечи, щедро жертвовали на нужды храма и шли расплачиваться с таможней.

На постоялых дворах Нижнего с весны до поздней осени царил шум и гвалт, который уступал лишь гомону на пристани. Верно подмечено, что никогда человек не бывает так добр и не склонен с такой легкостью швыряться деньгами, как в первый день после своего прибытия из далеких краев. Даже самый отъявленный скупердяй позволит себе хоть слегка погулять. Разумеется, в его понимании этого слова.

Нижегородцы психологию не изучали, они даже и слова такого не знали, но это не мешало им пользоваться ею на практике, выжимая все преимущества из такого удачного расположения своего города.

Правда, в силу погодных условий, образ жизни им приходилось вести чуть ли не медвежий, то есть полгода они бегали, суетились, встречали, угождали и даже ублажали за соответствующую мзду дорогих торговых гостей, усиленно нагуливая жирок.

Вторые же полгода, они, можно сказать, отсыпались, давая себе передохнуть от неустанных трудов. И тогда город напоминал огромную сонную берлогу, в которой большинству обитателей только и остается, что… сосать лапу. Но в лапе к тому времени, когда в город, ломая хрупкий осенний ледок на реке, поспешно входили запоздалые караваны, имелось уже немало.

Теперь же ни о какой спячке и речи быть не могло. Шутка ли — их град объявлен главным местом сбора всех русских ратей. И богатый Нижний вновь встрепенулся, встречая полк за полком. Всех горожане ублажить не могли. Не до того. Лишь бы успеть удоволить в самом необходимом, дать корм для коней да еды для самих ратников, а уж о крыше над головой никто и не заикался — сами как-нибудь, милые, сами.

Прибывшие не ворчали, понимая, что об ином говорить глупо. Размещались сами за городом, на скорую руку сооружая для себя длинные деревянные бараки-прибежища, и тут же, едва поставив над головой крышу, принимались строить новый, для будущих соседей.

Как раз туда сейчас и направлялся Константин в сопровождении десятка дружинников. Он ехал по городским улицам, мимо добротных домов горожан, но воспоминания иного, далекого времени душу не бередили. Да и откуда им взяться, этим воспоминаниям, если Нижний XIII века ничем не походил на красавца из его родного времени.