Сокол. Трилогия

Самый нахальный из них – круглолицый здоровяк с пухлыми, словно укушенными пчелой губами, в золотых браслетах и с богатым ожерельем, вскочил на ноги и принялся танцевать, прихлопывая в ладоши и напевая нечто вроде рэпа:

– Умножай свое богатство! Умножай свое богатство! Умножай свое богатство!

Какие-то смазливые девчонки – нашлись здесь и такие, – вскочив, закружили рядом, извиваясь, словно ползущие по горячему песку змеи.

Однако этих танцовщиц парням показалось мало, и они принялись силой выдергивать остальных женщин:

– А ну, иди сюда, дева! Вставай, поднимайся, потанцуй с нами, иначе, клянусь Осирисом, мы сейчас выкинем тебя за борт!

Такое вот предложение, от которого нельзя отказаться.

Максим давно сидел в напряжении, заметив, что самый главный нахалюга – пухлогубый – не сводит сального взгляда с Тейи.

Вот, вихляя бедрами, подошел:

– Вставай, красавица!

Нагнулся, намереваясь грубо схватить царевну за руку.

Не вставая, Макс коротко ударил его в скулу, да так, что незадачливый танцор кубарем перевалился через борт и полетел в воду.

– Ты что творишь, крестьянин? А ну-ка, мы сейчас зададим тебе хорошую трепку!

Жутко завопив, товарищи нахалюги бросились на едва успевшего подняться на ноги юношу. Тот быстро принял боксерскую стойку. Негоже, конечно, кандидату в мастера спорта тягаться с пьяницами, но те сами напросились.

Удар! Короткий, боковой хук – в голову. Это одному… Тут же второму – апперкот в печень.

Ага! Согнулся, завопил. Это тебе не песни орать пьяным голосом.

Очнувшийся от хука тоже замахал руками. Ага, попадешь, как же! Нечего и думать.

Удар! Удар! Удар!

Только черные ступни мелькнули над бортом. И плеск волн.

Третий прыгнул сам. Четвертый же… Четвертый – музыкант и певец – уже давно спал, склонив голову набок и пуская слюни. Максим не стал его трогать. Поставил ногу на борт, выглянул:

– Ну, что, протрезвели?

В ответ послышались самые гнусные ругательства.

Молодой человек лишь пожал плечами:

– Ну, нет, так еще поплавайте. Может, вас там крокодил съест. Во-он он как раз плывет! Даже не один, целый выводок. Воистину, вкусный у них сегодня ужин. Вкусный и питальный.

– Ладно тебе насмехаться! – Испуганно оглядываясь, парни резко сбавили гонору и подплыли поближе к барке. – Мы это… влезем?

– Влезайте, – мигнув кормщику, Максим безразлично пожал плечами. – Только имейте в виду, ежели хоть что-то пойдет не так, снова выкину.

– Да ладно…

Присмиревшие парни уселись ближе к корме, время от времени бросая на Макса любопытные взгляды. Да-да, пожалуй, любопытства там было больше, нежели ненависти и злобы. Интересно нахалюгам стало – кто этот тут вдруг осмелился их так побить?

А музыкант все так и спал, привалившись спиной к борту. Парадный, тщательно завитый парик его давно слетел на палубу и валялся там черной, мокрой от брызг мочалкой.

Наступил вечер, и в небе зажглись желтые звезды. Люди постепенно успокаивались, уже никто больше не пел, не плясал, все готовились ко сну, расстилая циновки и вполголоса рассказывая друг другу разные поучительные истории.

На ночь барка свернула к берегу, но не причалила, а лишь бросила на излучине якоря. Так было спокойнее.

Тейя быстро уснула, а вот Максим, как мог, боролся со сном, справедливо ожидая визита молодых нахалов. Те и явились, правда не все, а только двое. Надо сказать, вели себя вполне даже корректно – вот что значит вовремя двинуть в челюсть, сразу вся спесь пройдет.

– Ну? – глядя на возникшие рядом тени, с усмешкой потянулся Макс. – И что вам еще надобно?

– Ты ведь не крестьянин, так? – Главарь развеселой компании, не дожидаясь приглашения, уселся рядом на корточки.

Второй стоял чуть в сторонке, так, на всякий случай. Бдил.

– Не крестьянин. – Максим негромко усмехнулся. – Я – воин.

– Да мы сразу заметили, что ты… ты только прикидываешься крестьянином, – прошептал собеседник. – Ты воин сетиу? Других здесь нет. Не бойся, мы не выдадим тебя, клянусь Сетом! За вами – великая сила. И мы… меня зовут Нуви… мы давно хотели как-то с вами снестись. Могли бы помочь, скажем, разрушить дамбы.

Вот это сволочь!

Юный царь чуть было не выругался матом. Ну ничего себе заявочки – разрушить дамбы. Вот так, запросто, взять и разрушить… Оставив тысячи людей умирать с голоду! Однако…

– Ты, конечно, потребуешь за это плату?

– О, нет, – тихонько засмеялся Нуви. – Я и так не беден. Но хочу власти! И вы – мятежники сетиу или те, кто стоит за вами, – вы мне ее дадите! Не прошу слишком многого, хочу стать всего лишь правителем нома Змеи – этой мой родной ном, и я знаю, как управлять им. Поверьте, у вас не будет никаких трудностей.

– Заманчивое предложение. – Максим покачал головой. – Нам надо обсудить его поподробнее. Я… нет, мой командир… должен знать верных людей. Всех, на кого можно опереться.

– Да-да, давай встретимся в Уасете – ты ведь туда направляешься? И, верно, не просто так?

– Ты прав – не просто. А встретимся мы с тобой в Уасете, скажем, у храма Птаха. Там есть такой небольшой, недалеко от пристани. В третий день месяца Мехир, сразу после праздника опьянения.