Соколиная охота

Надеюсь, это письмо найдет тебя в добром здравии и хорошем настроении. Валлон так обхаживает наших гостей-викингов, что, боюсь, они не захотят возвращаться, когда придет время. До тех пор ты и старина Гаррик всегда в наших сердцах и молитвах. Если появится подходящий случай, дайте нам знать, как вы там поживаете.

Молюсь о твоем благополучном возвращении. Ричард.

У Геро не было никакой возможности ответить. Он похлопал пса по спине, и тот помчался туда, откуда прибежал. Улыбаясь, Геро вернулся с письмом в руке.

— Покажи, — потребовал Арне.

— Это всего лишь послание от моего друга Ричарда. Он выражает надежду, что со мной все в порядке, и сообщает, что с вашими товарищами хорошо обращаются.

Арне посмотрел на письмена, затем смял пергамент и вдавил его в торф.

— Торфинн не должен об этом знать. Он считает, что христианские руны несут губительные заклятия.

— Вам приходилось встречаться с христианскими проповедниками?

— Три года назад священник явился в жилище Торфинна и показал ему руны, которые, как он клялся, были словами вашего бога.

— Библия.

— Он сказал, что этот бог… забыл его имя…

— Иисус Христос.

— Он сказал, что этот бог пожертвовал собой, чтобы искупить грехи всех неправедных.

— Это правда. Иисус был послан своим отцом…

Викинг поднял ладонь.

— Он сказал, что смиренный восторжествует над сильным и что судить и наказывать во власти одного лишь бога. Торфинн спросил его, что же это за бог такой, который отдал жизнь, чтобы спасти трусов и преступников. Священнику бы лучше промолчать, но он начал проповедовать, пока Торфинн не спросил его, достаточно ли тот отважен, чтобы последовать примеру своего бога.

Арне внезапно умолк.

— Нет, тебе лучше этого не знать, — глухо произнес он после паузы.

— Могу себе представить. — Геро слегка вздрогнул.

— Торфинн рассказал священнику о своих жестоких деяниях, о том, как он съедает печень своих врагов и вырезает «кровавого орла» на их телах. После он заявил, что если все, что он услышал об этом боге, — правда, то священник должен быть готов пожертвовать свою жизнь во спасение души Торфинна. Священник был смертельно напуган и взмолился своему богу о спасении. Торфинн его распял.

Геро смотрел в землю перед собой.

— Он смело принял смерть?

— Мужчина может смело принять смерть только в бою, — сказал Арне, вставая. — Мы, наверное, уже слишком долго отсутствуем. Торфинн может что-нибудь заподозрить.

Еще через два дня они обогнули полуостров и вошли в Белое море. В сумерках они встали на якорь в заливе, окруженном чугунно-серыми скалами, увенчанными снежными шапками. В спокойной обстановке Геро с помощью компаса проверял их новый курс. У него сердце ушло в пятки, когда рядом с ним в дерево банки воткнулось изогнутое железное лезвие. Торфинн нагнулся и поднял разбросанные части прибора.

— Что это?

Геро отполз назад.

— Определитель направления. Он может показать путь, когда тучи скрывают солнце.

Торфинн, помрачнев еще больше, навис над ним. Его глаз нервно подмигивал, правая щека оттопыривалась.

— Ты думаешь, я не знаю, как найти путь?

Он швырнул компас за борт. Страх Геро обернулся в ярость.

— Невежественный язычник! — крикнул он по-гречески. — Стоит ли удивляться, что твои походы оканчиваются неудачами.

Арне оттащил его в сторону.

— Идиот! Зубная боль сводит его с ума. Единственная для него возможность от нее отвлечься — причинять окружающим еще большие страдания. Тебе повезло, что он не прикончил тебя на месте.

До конца этого дня Геро так и не смог унять дрожь. Когда он поднялся на борт драккара следующим утром, двое викингов подтолкнули его к Торфинну. Ноги юноши едва не подкосились при мысли, что главарь, возможно, узнал о его участии в поджоге. Торфинн, осунувшись, сидел на банке, щека его была перевязана грязной тряпкой. Он скосил на сицилийца свой здоровый глаз.

— Ты говорил, что умеешь лечить людей.

Геро помял себе горло.

— Но я терапевт, а не зубник. В моей стране зубы вырывают брадобреи.

Бледный глаз Торфинна дернулся.

— Я не в твоей стране, и мне не нужно бриться.

Арне подтолкнул Геро локтем.

— Лучше не спорь. Я видел людей, которые умерли от больных зубов. Если Торфинна постигнет та же участь, он и тебя прихватит с собой, уж поверь.

Геро сжал руки, чтобы справиться с дрожью.

— Мне нужно осмотреть тебя. Ляг на спину.

Боль и надежда от нее избавиться делает кроткими даже таких дикарей, как Торфинн. Викинг улегся на банку и раскрыл рот. Геро обследовал грязные зубы, стараясь не вдыхать вонь гниения. Причина мучений викинга была в обломанном и сгнившем верхнем коренном зубе справа.

— У тебя серьезный абсцесс.

— Ааагх.

Геро вскрыл нарыв ланцетом, но облегчение могло быть только временным, и операция, скорее всего, только разнесет инфекцию по тканям.