Соколиная заря

Тогда Пери попыталась добиться аудиенции у Этьена Бальзака, но очень скоро оказалось, что самый главный (и, очевидно, самый умный) ученый, во-первых, чрезвычайно занят, причем постоянно, днем и ночью, а во-вторых, он страдает кучей всевозможных болячек, что делает встречу с ним не просто проблематичной, но и вовсе невероятной.

Когда же Пери ухитрилась отловить умника со знаменитой фамилией во время его утреннего моциона, то Бальзак, не мудрствуя лукаво, просто убежал от нее, прокричав на ходу, что когда-нибудь они обязательно встретятся…

Короче, ничего у Пери не получалось, а посему она пребывала в перманентно мрачном расположении духа.

***

Сидя у грязной барной стойки в полутемном кабачке, который располагался на задворках рабочего района, она угрюмо потягивала какой-то довольно крепкий, но весьма ароматный коктейль. Как ни странно, лучшую выпивку подавали именно в таких заведениях, а не там, где собирались представители воинской касты, – тем, очевидно, было все равно, что коктейль, что автопушка – лишь бы с ног валило.

Отдавшись во власть невеселых мыслей и вкусного пойла, Пери не сразу заметила, что кто-то уселся на табурет рядом с ней.

Некоторое время Пери вяло осознавала, что сосед ее – мужчина, вероятно, пожилой, судя по легкому, какому-то старческому запаху. Ну и фиг с ним.

– Э-э! Да вы пьете тот коктейль, что обычно подают воинам! – неожиданно громко произнес мужчина.

Пери мутновато посмотрела на непрошеного собеседника.

– Я и была когда-то воином, – вяло сказала она. – Точнее, без пяти минут воином. Меня исключили за неуспеваемость. Не повезло вот.

Она уже начала чувствовать на себе действие коктейля.

– Повезло, хочешь сказать. В воинах мало человеческого. Вся эта суровость и военная муштра.

– Я бы не заходила дальше этого, приятель. Я уважаю воинов, и вам следовало бы.

– Ты – вернорожденная, а я нет.

Опьянев, Пери не обратила внимания на его усеченную манеру речи, столь обычную для вольнорожденных.

– Забавно, – внезапно сказал старик. – В этом освещении… точнее, при отсутствии оного, ты напоминаешь мне кого-то, с кем я был когда-то знаком, даже хорошо знаком, да.

– Ну и не смотрите на меня, тогда перестанет казаться, – равнодушно сказала Пери.

От коктейля незаметно для себя она сделалась неприлично язвительной.

– О'кей. Но ты напоминаешь одного героя. Подумал, может, тебе небезынтересно будет узнать об этом.

– Героя?

– Ну да, был такой герой. Звали его Эйден Прайд. Я уверен, что ты…

Пери пришлось оторвать взгляд от своего коктейля и посмотреть на собеседника.

Перед ней и в самом деле стоял старик. Морщины на его лице наползали одна на другую. В какой-то момент из-за внезапно нахлынувшего отвращения Пери чуть не стошнило. Хотя вернорожденные обычно именно так и реагируют на состарившихся, здесь было что-то действительно старое, под стать солама. Этот человек выглядел древним, словно вытащенная из неведомого саркофага мумия… И все же лицо его почему-то казалось знакомым.

– Вы знали Эйдена Прайда? – спросила Пери.

– Да, – кивнул старик. – И теперь я понимаю, почему ты напоминаешь мне его. Ты из той же сиб-группы, что и он. Тебя зовут Пери, и, если не ошибаюсь, я видел тебя последний раз на планете Токаша, когда мы, то есть я и командир Джоанна, захватили в плен этого шалопая Эйдена Прайда, чтобы отправить его обратно на Айронхолд…

– Вы были тем самым недоумком со страваг? – воскликнула Пери.

– Да. Токаша. Сколько воды утекло!

Пери пораженно рассматривала этого древнего старика. Черты лица… Да!

– Вы… вы – Номад?!

– Поздравляю! – усмехнулся старик. – Ну и память у тебя.

– Я принадлежу к касте ученых… Мы систематизируем, распределяем по классам, делаем дефиниции. Я помню всех, с кем когда-либо была знакома… Я помню свою злость, когда вы с этой Джоанной просто выбили у меня почву из-под ног. Кстати, я слышала, будто вы померли.

– Мало ли что болтают… – хмыкнул старик.

***

Весь следующий за этим час Пери и Номад предавались воспоминаниям об Эйдене Прайде, рассказывали друг другу о себе, как это часто бывает с людьми, встретившимися снова после большого промежутка времени.

Пери узнала, что Номада уволили с его поста в бригаде инженеров боевых роботов, когда артрит, столь распространенный среди тех, кто специализируется на ремонте боевых машин, сделал его руки непригодными к работе. Скоро выяснилось, что еще многое он не способен делать из-за искалеченных суставов. Потом Номада перевели в уборщики.

– Даже больными руками можно убирать мусор, – невесело усмехнулся старик.

– Это слишком расточительно по отношению к вашим талантам.

– Ну, не знаю…

Поговорили еще. Потом Номад поинтересовался, зачем Пери рыщет по городским закоулкам, и она неожиданно рассказала все – может быть, под действием опьянения, но все равно, ей приятно было вылить ушат грязи на Бальзака.

Когда Пери заговорила о секретных программах, Номад с понимающим видом кивнул.

Пери пристально посмотрела на него.

– Вам что-то известно, Номад.

– Мне всегда что-нибудь известно. Этим я и интересен.

– Оставьте свои заумные реплики, а лучше расскажите, – слегка рассердилась Пери.