Соколица

Солнечное пятно на горизонте становится всё больше и больше. Поёт свою песню лёгкий ветерок, который гуляет в верхушках заснеженных деревьев. Утренняя зимняя дымка стелется над землёй. Природа в зимнем лесу чудесна, она невероятная, даже можно сказать, что сказочная.

Наконец около самого горизонта вспыхивает ослепительная каёмка солнечного круга. Она ещё совсем маленькая, но уже поразительно яркая. В тот момент, когда она зажигается на востоке, просыпаются первые птицы.

По лесной дорожке пробирается с ночной охоты рыжий старый лисовин.

Мягко похрустывает и пухом рассыпается под лапами зверька снег.

Слышится шорох в кустах и ветвях деревьев, первое несмелое чириканье птиц.

Вот, пересвистываясь и порхая, пролетела над опушкой стайка клестов-еловиков, торопливо рассыпалась по вершине украшенной шишками ели.

А солнце всё больше выглядывает из-за горизонта, вот уже половина его диска видна над землёй…

Хищные птицы, появившиеся в голубом небе, чёрным и белым пятном стали медленно опускаться к земле, чтобы парить над своей хозяйкой.

Диана приветливо махнула Оскару и Филиппу рукой. Птицы в ответ издали громкий клич, приветствуя её.

Потом Оскар опустился на подставленную руку девушки. Она почесала белоснежную грудку своего кречета, и Оскар отозвался на ласку, перебирая лапками по её руке и курлыча от удовольствия.

Она приобняла Оскара и прижалась щекой к шелковистым перьям птицы.

– А теперь лети! – сказала она, и кречет вновь взмыл вверх.

Птицы летели высоко в небе, сопровождая людей.

Марк смотрел им вслед, его дыхание клубилось паром в морозном воздухе.

«Диана сама как вольнолюбивая соколица», – подумал мужчина.

Скоро будут видны очертания домов. Лес становился всё реже. Скоро его сказка закончится.

Марк понимал, что ему нужно сказать сейчас о своих разрозненных чувствах. С этой девушкой нельзя лукавить. Это с московскими фальшивыми куклами он «играл» и говорил то, что от него хотели услышать. Сейчас всё по-другому. И пока они одни в этом зимнем сказочном лесу, нужно ловить момент.

– Диана, – обратился он к ней. – Я хочу кое-что тебе сказать.

Она обернулась к нему. И Марку стал виден её прекрасный профиль.

Её губы выглядели такими мягкими, манящими, что он тут же припомнил ночной поцелуй, который ему удалось украсть. И вдруг почувствовал, что был бы не прочь поцеловать вновь эту лесную нимфу.

– Да? – вернула его из размышлений Диана.

– Давай остановимся на минутку, – попросил он её.

Девушка кивнула и остановила Ветра.

Ловко соскользнула с седла. За ней последовал и Марк.

Он смотрел на Диану. Она была невысокой и такой хрупкой на вид, но он уже знал, что в этом хрупком теле находится стальной стержень и несгибаемая воля. Странное чувство охватило Марка, повергнув его в смятение. Она была так прекрасна, что его сердце вновь ускорило свой бег…

– Марк? Тебе плохо? – забеспокоилась Диана.

Марк невесело рассмеялся.

– Да, Диана… мне плохо, – ответил он. – Я не знаю, что со мной… точнее, знаю… Чёрт! Оказывается, это так трудно сказать…

Девушка в непонимании нахмурилась, внимательно вглядываясь в его лицо.

Марк снял рукавицы и, набрав в руки снега, протёр им лицо, стараясь успокоиться и вернуть себе контроль.

Девушка лишь наблюдала за ним.

Он приблизился к ней вплотную, отчего Диане пришлось поднять голову, чтобы видеть Марка.

– Мне кажется, что я влюбился в тебя… Нет, не так. Я влюбился в тебя… – совсем тихо прошептал Марк, но Диана его услышала.

Она не посмеялась над ним, но и не кинулась в объятия с радостным криком, как сделала бы каждая из его бывших любовниц.

Диана лишь печально вздохнула и, коротко улыбнувшись, ответила:

– Это всего лишь иллюзия, Марк. Дурман… Ты ведь не знаешь меня вовсе, мы знакомы всего несколько дней… Как только ты вернёшься домой, то всё пройдёт, Марк. И твоя поездка в эти края останется лишь приятным воспоминанием… Это не любовь. Просто сказывается новая обстановка. Тебе повстречалась необычная девушка… тебя я привлекаю, как диковинка, но не более…

На лицо Марка набежала хмурая тень.

– А если по возвращению домой мои чувства не пройдут? – спросил он, борясь с собой, чтобы не закричать от отчаяния и не схватить девушку, чтобы впиться поцелуем в эти губы, доказывая ей, что всё по-настоящему. Никакой игры он не ведёт, и нет никакого обмана.

На его вопрос Диана округлила свои зелёные глаза и, закусив так соблазнительно нижнюю губу, поразмышляв недолго, сказала с улыбкой:

– Если чувства не пройдут – тогда ты, возможно, вернёшься. И я буду рада видеть тебя, Марк. Только тогда мы и поговорим.

Потом их взгляды встретились. Марк взял в свою руку её ладошку в перчатке.

– Хорошо, – сказал он. – Вот увидишь, что я вернусь… А сейчас позволь тебя поцеловать, Диана…

Диана прекратила улыбаться и, гневно сощурив глаза, строго сказала:

– Нам пора возвращаться. Меня отец ждёт. А тебя твои друзья.

Марк мысленно застонал. Опять он повёл себя, как озабоченный юнец! И что он пристал к ней со своими поцелуями? Идиот!

* * *