Соколовская, считай ты мне понравилась (СИ)

Андропова привстала и вытянула руку, чтобы медсестра смогла спокойно сделать ей укол, но почему медсестра была так взволнована. Это же рядовой витаминный укол. Но девушка не задержала на этом внимание. А зря. *** Полчаса назад.

- Вы сегодня делаете укол пациентке Андроповой? – спросил молодой человек у медсестры.

- Я, а вам зачем? – поинтересовалась девушка.

- Да вот, у меня к вам одно предложение. Давайте обговорим его в другом месте. Я угощаю, – вежливо заявил парень, видя сомнение на лице медсестры.

- Ладно, – на удивление, та быстро согласилась.

Парень с медсестрой прошли в больничное кафе.

- Чего вы хотите? – строго спросила девушка, ожидая заказанный кофе.

- Как посмотрю, вы не наивны, – отметил юноша.

- Верно.

- Я хочу, чтобы вы ввели ей другое лекарство. Опасное для её жизни, оно не оставляет следов.

- Зачем? Знаете, это подсудное дело, – заявила девушка, но не ушла. Она только глазами указала на салфетку.

Юноша ухмыльнулся и, взяв салфетку, указал на ней стоимость заказа.

- Прилично, хорошо. Но деньги сразу, – уверенно протянула девушка. Видимо, делая это, не в первый раз.

- Когда?

- Через полчаса обход. Я введу ей лекарство, а вы передайте деньги.

- Я рад, что мы поняли друг друга.

*** И вот сейчас в шприце медсестры яд, который скорее всего просто убьёт девушку.

Андропова спокойно вытягивает руку для укола. Пальцы медсестры дрожат, потому что приходит осознание того, что через час за этой девушкой придёт смерть.

Что же, жаль! Такой финал у красивой истории любви. Жалость к девушке молит остановиться, но запах купюр и алчность кричат продолжать. Игла медленно подбирается к руке девушки, но сначала она продезинфицирует всё, чтобы не вызвать подозрения. Чёрные мысли, словно вороны, кружат голову. Одно движение – смерть. Не просто смерть, а страшная, мучительная, в судорогах. Эта девушка ощутит боль сполна, не только она, но и парень, потому как она умрёт у него на руках, корчась от боли. Это будет не мгновенная смерть. Это будет наказанием.

Медленно игла хочет проткнуть кожу девушки и вынести ей смертный приговор.

Всё, одно нажатие – смерть и никакого раскаяния или неуверенности в глазах палача.

Женщина нажимает на шприц, но тот резко отлетает, не доходя до цели.

- Почему вы пришли уже с наполненным шприцем? – послышался голос Макса, который не дал вколоть своей девушке эту дрянь.

- Молодой человек, что вы творите? – завопил голос недавнего палача. – Вы знаете, сколько стоят эти лекарства?

- Мне плевать, – отрезал парень. – Наполнять ампулы, шприцы, все лекарства вы будете при мне. А этот шприц я отнесу на экспертизу. И молитесь, чтобы там не было яда.

- В чём вы меня обвиняете? – протестовала медсестра, понимая то, что её раскрыли. Хотя она ведь сможет отмазаться.

- Выйдите и заходите только тогда, когда принесёте упаковку лекарства и вскроете её при мне. Я ясно объяснил?

Девушка кивнула и вышла из палаты.

- Я уверен, там был яд, – заявил Максим, обескураживая Оксану.

- С чего ты взял? -невинно поинтересовалась девушка.

- Не знаю, но страховка не повредит, – заботливо огласил парень.

- Хорошо.

- Я сдам его на экспертизу и проверим, ладно?

- Ладно.

На том и порешили, пока Максим сдал лекарство в лабораторию, Оксана уже успела начать читать книгу.

- Макс .... – ласково обратилась девушка, когда парень присел возле неё на кровати.

- Что?

- Может я и неправа, но кто из твоих близких умер в больнице? Прости, я ...

- Мама, – резко ответил парень. – Ей ввели не то лекарство, просто перепутали.

- Прости, я .... – Андропова не знала, что теперь сказать, она догадывалась, но не хотела причинять ему боль от воспоминаний.

- Ничего. Давай сделаем так. Я расскажу всё о себе, но и от тебя потребую того же.

Молчаливый кивок был ему ответом.

- Мне было 9 лет. Я был ещё ребёнком. Моя мать тогда ещё была жива. – повествовал Макс, а потом почувствовал, как в его объятья укладывается Оксана и берёт его руку в свою, успокаивая, нежно сжимая её.

- Мы жили в Москве. Наверное, нас можно было бы назвать хорошей семьёй, если бы не постоянные скандалы. Нет, ругались не отец и мать, а моя бабушка с моей мамой. Моя бабушка по отцовой линии ненавидела маму. Не знаю почему. Знаю только, что после одного такого визита, она впервые пожаловалась отцу. Оксан, впервые! А он сказал, что ему всё это надоело: ссоры, крики, ребёнок – он хочет спокойствия. И мой отец просто встал и ушёл. Тогда бабушка сказала, что у него была любовница.