«Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе?

Правда, добавим мы, при прочих равных условиях, интенсивность использования Ил-2 часто снижало еще и неумение командования вовремя развернуть сеть аэродромов, достаточно приближенных к линии фронта. Из-за этого (как, например, в ходе контрнаступления под Сталинградом) «горбатые» вынуждены были летать чуть ли не на предельную свою дальность – а значит, совершали за день меньше боевых вылетов, чем могли бы. А неумение организовать аэродромный маневр в ходе наступления подчас приводило к тому, что дальности Ил-2 вообще переставало хватать и штурмовики вынужденно бездействовали. Так, 103-й штурмовой авиаполк 230-й штурмовой авиадивизии 4-й воздушной армии 2-го Белорусского фронта в ходе Белорусской стратегической операции из-за неготовности оперативных аэродромов не вылетал на боевые задания с 3 по 20 июля 1944 г. – как раз в те дни, когда войска фронта отражали сильные контрудары немцев под Гродно и Свислочью... Явно сложностями с перебазированием было вызвано и отмечавшееся Генеральным штабом Красной Армии «запаздывание вылетов авиации по вызову командиров подвижных соединений» при действиях последних в оперативной глубине в ходе летних операций 1944 года на 3-м, 2-м и 1-м Белорусских и 1-м Украинском фронтах¹⁶⁹.

Итогом невнимания к подготовке летного (который прежде, чем послать в бой, надо было еще долго доучивать) и технического состава и к материально-техническому обеспечению боевых действий стала невысокая по сравнению с немецкой интенсивность использования многочисленной советской штурмовой авиации. Например, 233-я штурмовая авиадивизия 4-й воздушной армии 2-го Белорусского фронта, участвуя в Белорусской стратегической операции, с 23 июня по 1 августа 1944 г. совершила 2000 боевых вылетов на поддержку наступавших войск¹⁷⁰. Даже если допустить (по аналогии с 230-й дивизией той же армии), что в течение 2,5 из этих 5,5 недели «горбатым» не позволяло работать слишком стремительное перемещение линии фронта на запад, то и тогда интенсивность боевой работы дивизии окажется вчетверо (!) ниже той, что чуть раньше, во время немецко-румынского наступления под Яссами, продемонстрировали примерно равные 233-й по общей численности самолетов (93 Ju87) I и III группы и 10-й (противотанковый) отряд 2-й штурмовой эскадры люфтваффе. Ведь за вдвое меньший срок – 1,5 недели (с 30 мая по 8 июня 1944 г.) – эти части и подразделения выполнили вдвое больше, чем советская дивизия, боевых вылетов – около 4000¹⁷¹. А во время наступления немцев на Курской дуге их 2-я и 77-я пикировочные эскадры – также сравнимые по численности с советскими авиадивизиями – совершили 2000 боевых вылетов каждая и вовсе за 5 дней: 5—9 июля 1943 г. их Ju87 вылетели на боевые задания 4010 раз¹⁷².

Если у немцев как минимум (sic!) 140 летчиков-штурмовиков совершили за войну свыше 400 боевых вылетов (в том числе 45 – от 400 до 600, 38 – от 600 до 800, 34 – от 800 до 1000, 22 – от 1000 до 1400, а Х.-У.Рудель – около 2530), то в куда более многочисленной советской штурмовой авиации планку в 400 вылетов перешагнули лишь от 9 до 11 человек (в том числе от 3 до 8 выполнили более 400, от 2 до 5 – более 500 и 1 – более 700)¹⁷³. И дело тут отнюдь не в том, что многие из немецких пилотов начали воевать еще в 1939—1940 гг. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить количество вылетов, совершенных советскими и немецкими летчиками за одинаковые отрезки времени. Возьмем, к примеру, дважды Героев Советского Союза, провоевавших в штурмовой авиации всю Великую Отечественную – М.З.Бондаренко, В.М.Голубева, А.Е.Мазуренко, Г.М.Мыльникова, М.П.Одинцова, Г.М.Паршина, Г.Ф.Сивкова, М.Т.Степанищева и Н.В.Челнокова. Они выполнили за это время от 216 до примерно 300 боевых вылетов – а К.Пленцат и Х.Шталь из 2-й штурмовой (до 18 октября 1943 г. – пикировочной) эскадры люфтваффе – около 1200 каждый; Г.Штюдеманн из 77-й штурмовой (до 18 октября 1943 г. – пикировочной) – около 990; З.Фишер из 1-й штурмовой (до 18 октября 1943 г. – пикировочной), с 8 июля 1941 г. по 17 апреля 1945 г. – 701...¹⁷⁴